Их-то и разглядел помощник Седьмого Магистра, битый час размышлявший надо всеми относительно свежими седонскими донесениями…
И вот теперь, под предлогом того, чтобы разобраться в ситуации, в Копи отправлялись мы.
Ранним морозным утром мы покинули замок вчетвером: предстоящая поездка должна была оставаться исключительно нашей тайной. Роли распределились без труда. Рожерия, разумеется возглавляла отряд, выступая магом-дознавателем из Академии, состоящим у Ордена на гражданской службе.
Со мной было сложнее. Однако Тира, хорошенько поразмыслив, обосновала моё присутствие в отряде в качестве чародейки-Rocca из тех, что лояльны Империи — её помощницы и советчицы в делах, связанных с нелюдской магией. Звучало запутано, но я не вникала. Лишь устало отметила про себя почти без эмоций, что ещё не так давно стёрла бы в порошок того, кто бы осмелился поставить на одну линию Shaerriaenne Ad Aella En Thal'liae Ness'edhi-Ra и компаньонку людской чародейки из ренегатов, предавших свой народ. Хотя бы это была и всего лишь личина…
Альтару и Антонио предстояло стать нашей охраной, приставленной Орденом, чтобы сопровождать магичек в пути. Разворачивая свёртки с чёрными плащами, Тира заметила, что Каратель — слишком легендарная личность для того, чтобы не привлекать внимание, и поэтому Альтару доведётся быть обыкновенным Мечом Тьмы. Каратель молча набросил на плечи плащ со звездой на спине… и только я, должно быть, успела заметить странное «мёртвое» выражение, на миг проявившееся в его глазах. А ведь «легенда», похоже, тяготит его не меньше, чем меня — моя…
Антонио принял плащ со смешанными чувствами. Он честно признался, что воин из него совсем слабый, тем более если сравнивать с человеком, который получил Орденскую закалку… Однако Тира лишь качнула головой, обронив, что его главной задачей будет не лезть на рожон и делать то, что он умеет лучше всего, используя образ лишь в качестве прикрытия.
Что ж… Оставалось надеяться, что бумаги, которыми располагала императорская дочь, прикроют нас не слабее. Но это предстояло проверить только в Седоне. А пока мы медленно, но верно двигались по Срединноимперскому тракту, понемногу оставляя позади как Рожерион, так и призрачную возможность пока не поздно, повернуть назад.
Надо сказать, принцесса меня несколько удивила. Я была уверена, что нескольких дней — четверти, не больше — ей с головой хватит, чтобы «спечься» и понять, наконец, что затяжной поход — отнюдь не выезд в летнюю резиденцию… Однако Тира, к её чести, вела себя так, словно ей было вовсе не привыкать к длительным переездам и тяготам дороги.
Лихо работая ложкой, она съедала в харчевнях солидную порцию фасоли с салом или тушёной с луком картошки, шутливо чокаясь с Альтаром или Тонио штофом местного кисловатого вина. Плескаясь и фыркая, мыла светлые волосы над дубовой лоханью, поливая голову из жестяной кружки. Мгновенно засыпала на застиранном белье поверх видавшей виды перины в стылой комнатке какой-нибудь захудалой гостиницы, которую мы с ней делили на двоих.
При этом на губах её неизменно присутствовала лёгкая небрежная улыбка, превосходно скрывающая настоящие мысли. Иногда в ней проскальзывала жёсткость и даже жестокость, иногда — задумчивость, иногда интерес. Причём последний чаще всего относился к Альтару.
Меткие шутки и реплики принцессы на отдыхе и привале подбадривали всех, но предназначались Карателю. В дороге она то и дело стремилась вовлечь его в разговор — и ей всё чаще это удавалось. Хмурый и молчаливый, Альтар временами оживал и даже иногда улыбался… Я с удивлением узнала, что он, оказывается, неравнодушен к чтению, в особенности исторических книг, а также о том, что азы нашего языка освоил, изучая «Испытание Феирунна» в либрарии своей Орденской школы.
— «Faeieerunn Daesteann»? — удивилась я, припомнив не совсем пристойную байку про хитреца-портного, пару раз слышанную в раннем детстве. — Зачем тебе нужна была эта старая сказка?
— Попался на удочку старших учеников… — Каратель состроил сконфуженную мину. — Эти двое позволили желторотым юнцам подслушать свой якобы очень секретный разговор. Мы все с лёгкостью поверили, что осиливший эту старинную хронику постигнет тайны величайшего воина древности, не знавшего поражений и с лёгкостью выступавшего в одиночку против семерых… Но только я один после этого пошёл к Наставнику просить грамматику и словари.