Здравствуй, — шепнули мои губы, — Пожалуйста, не волнуйся. Лишь выслушай меня и, если можешь, помоги…
Лес молчал, настороженно и угрюмо. Я чувствовала потоки его внимания, направленные на меня, и старалась поймать их, открыться, чтобы дать ему увидеть, что мои намерения честны.
Я не желаю зла, — продолжала я, — ни тебе, ни тем, о чьей судьбе хочу тебя расспросить. Я не стану тревожить тебя… Прошу лишь, помоги мне…
Протянула руку, бережно прикасаясь к зелёному побегу — и тут же отдёрнула её, в недоумении уставившись на подушечку безымянного пальца. Алая бусинка крови стремительно увеличивалась в размере, однако сильнее всего болел не укол, а обида.
Но почему? Почему?!
Не вполне сознавая, что делаю, я, словно маленькая девочка, растерянно сунула палец в рот… и услышала за спиной голос псоглавца.
— Это наш лес, Говорящая… — заметил он совсем тихо. — И ему нечего нам сказать. Он бы уже поведал, что знает… если бы мог.
— Но ведь не улетели же они, в самом-то деле! — Тира Рожерия подошла ближе и остановилась в нескольких шагах. — Куда они могли деться? Неужто открыли портал?!
Псоглавец перевёл взгляд на неё. Медленно покачал головой:
— Нет. След от портала распознали бы ваши чародеи. Но они уверяют, что его не было, и быть не могло…
— Почему?
— Спросите у них сами, метресса. — Рэи Ранамон пожал плечами. — В конце концов, я только проводник…
— И у вас нет предположений?
— Есть, — псоглавец кивнул. — Я уже высказал их… вашим властям. Скорее всего, беглецы погибли. Думаю, отсутствие следов говорит о том, что им действительно удалось попасть в лес…
— Так значит…
— Лес в этом месте заканчивается через полсотни шагов. Дальше начинается болото. В переводе на ваш язык мы зовём его «Зовом в Вечность»… С давних времён преступники, приговорённые общинами к смерти за самые страшные деяния, получали шанс искупить преступление, проведя три дня и три ночи в ограждающем Зов лесу…
— Три дня и три ночи — не так уж и много. Можно просто пересидеть… — обронила Тира, испытующе глядя на псоглавца.
— Быть может, — спокойно согласился Ранамон. — Однако свеча жизни самого стойкого из них, если верить преданиям, угасла вместе с закатом его первого дня.
В форт мы вернулись к полудню. И буквально у самых ворот угодили «в объятия» капитана, который едва не приплясывал на месте, ожидая нас.
Было очевидно, что «дела» здесь у него отыскались именно в связи с нашим прибытием. Легран усиленно делал вид, что с трудом оторвался от прорвы работы, чтобы пройтись, разминая ноги, и выкурить трубку. Однако, судя по тому, что трубка давно простыла, а яркий румянец щедрыми пятнами размалевал лысину, щёки, нос и даже лоб, «прохаживался» капитан уже достаточно долго.
Нико Ярош, спрыгнув с коня, коротко отрапортовал старшему о поездке. Стоя рядом с красномордым надутым начальником, лейтенант тем более выглядел настоящим командующим форта; Легран же казался карикатурой на такового, намалёванной завистником-злопыхателем. Едва соизволив дослушать, он отпустил лейтенанта торопливым кивком головы.
— Ясно, ясно, Ярош… Возвращайтесь к исполнению своих обязанностей, далее я сам позабочусь о наших гостях!… Помнится, вчера я обещал вам экскурс по моей каторге, прекрасные метрессы?
«Его» каторга… Меня внутренне передёрнуло. Ночь! С каким удовольствием я вогнала бы ему в глотку эти слова!… Я поспешила вперить взгляд в землю, хотя капитан был явно не из тех, кто умеет читать по глазам…
Тира же невозмутимо кивнула, пропустив явно фамильярный комплимент мимо ушей:
— Именно так.
— Но вначале — обед!… — радостно громыхнул Легран. — Госпожа Рита… Госпожа Аэлла… — Он на мгновение скользнул взглядом по мне, после чего продолжил пожирать Тиру глазами. — Для меня честь принимать вас и ваших спутников в стенах своего форта! Ранамон — ты, разумеется, тоже останься! Стол я велел накрыть в моём кабинете…
Вид преисполненного собственной значимости капитана напрочь отбивал всякий аппетит, однако приглашение пришлось принять.
Повара форта, очевидно, получив на этот счёт жёсткие указания, расстарались на славу. Стол был богат — даже слишком богат: вряд ли подобные блюда часто бывали на столе даже у самого капитана. Антонио и Альтар обедали молча, как и положено охране, псоглавец тоже невозмутимо налегал на кушанья, мне же компания капитана была просто противна, однако, к счастью, львиная доля его внимания доставалась другой. Я от души сочувствовала Тире, однако та держалась молодцом, милостиво внимая капитановым «велеречиям» и время от времени лениво пробуя то одно, то другое поданное яство. К счастью, терпеть назойливо-топорный юмор Леграна довелось всего около оры: потом Тира весьма прозрачно намекнула, что не хотела бы затягивать «экскурс» до темноты. Капитан понимающе закивал и зычно гаркнул адъютанту: