Клеть доставила нас прямиком во внутреннюю башню форта — маленького, но оборудованного со всем возможным тщанием. Во дворе, на массивных стенах и укреплённых бойницах несло караул не менее десятка воинов, вооружённых до зубов. Стражи крепости зорко оберегали подъёмник в обитаемый мир от всех возможных опасностей, что способно было затаить раскинувшееся вокруг первозданное царство камня, эха и сумеречной мглы…
Единственным рукотворным чудом за пределами форта были двустворчатые ворота в три человеческих роста, как будто бы вдавленные в монолитную каменную твердь. Чтобы добраться до них, следовало покинуть крепость через главный вход и двинуться напрямик по широкой дороге, превосходно просматривающейся и простреливающейся со стен.
Очевидно, следуя установленному порядку, половина солдат гарнизона отправилась к воротам вместе с нами. Действуя слаженно и быстро, они привели в движение хитроумную конструкцию, «втянувшую» стальные пластины внутрь глубоких прорезей в камне, и подсветили нам путь внутрь. За воротами оказался широкий коридор с гладкими стенами, в дальнем конце которого хищно сверкали стальные зубья решётки.
— И всё же, — переступая невысокий порог, Васта окинула взглядом одну из стен у самого входа, — ты зря отказываешься от сопровождения, Ринни… Ещё несколько вооружённых воинов вашему отряду не помешали бы.
— Они нам просто ни к чему, бабушка. Хороших мечей у нас и так хватает… — Торгрин шагнул в коридор следом за ней, в точности повторяя её движения. — Сама же знаешь эту паршивую особенность Глубинки: чем больше народа движется по Пути, тем длиннее в результате выходит дорога…
— Правда? — заинтересовалась я. — А почему это так?
— Скорее всего, какой-то сбой в расчётах магов, прокладывавших Пути, — пояснила Васта, проводя ладонью по стене. — А может быть, и не сбой, а просто действие какого-то хитроумного закона… Кто ж их знает?
— Да маги и знают, — подхватил Ламар. — Те из них, кто пережил войну. Только теперь их осталось до ничтожного мало… Вряд ли им действительно до того, чтобы заниматься каким-то мелким побочником, в целом никак не влияющим на исправную работу Глубинных Путей…
Логично, не могла не признать я. То, что Рубия растеряла в ходе Войны Огня и Крови почти всех своих чародеев, отчаянно прикрывавших передовые гномьи, а заодно и орочьи отряды, ни для кого не являлось тайной. И всё же что-то в выкладке дядюшки Торгрина резануло мне слух и снова заставило насторожиться… Но в этот момент темноту вокруг нас вдруг разогнало мягкое серебристое сияние — словно где-то под невидимыми сводами пещеры внезапно взошла ясная луна.
Прямо на наших глазах на шероховатой поверхности камня начало проступать, с каждым мгновением обретая чёткость, изображение огромной карты пещерных коридоров и ходов, занимавшее почти всю ближайшую к нам стену. Прорисованная подробно, со множеством деталей, карта, казалось, жила своей собственной жизнью: с отвесных скал и утёсов то и дело осыпались камни, в глубоких расселинах текли стремительные подземные реки и неспешные лавовые озёра; местами земля подрагивала, ощущая подземные толчки…
Зрелище было удивительным и завораживающим… И только гномы остались к нему равнодушными — рассредоточились вдоль чудесной панорамы и обстоятельно принялись за дело.
Васта отцепила с пояса металлический футляр. Развернула в руках широкий свиток, исчерченный от руки… Отрывистые указания Повелительницы Пружин, уткнувшейся в бумажную карту, нам были совершенно неясны — зато Торгрин и Ламар схватывали их с полуслова. Длинные тонкие указки, невесть откуда взявшиеся в их руках, мелькали, словно мечи в моменты стремительных выпадов, касаясь стены то здесь, то там, когда слаженно, а когда и по очереди…
Я поначалу решила, что мне чудится — но присмотревшись, поняла, что на самом деле вижу, как неуловимо меняется рисунок на стене. Линии на отмеченных гномами участках стирались, проявлялись иначе, выстраивались по-другому и снова сливались, постепенно образуя ведущую через всю карту дорогу…
Наблюдая за нами, старший из стражников подал знак, и двое его подчинённых резво пробежали к решётке, подналегли на ворот. Тяжёлые зубья со скрипом потянулись наверх. Погонщики засуетились, принялись по одному проводить через коридор навьюченных скагарров — определённо, терять время здесь не привыкли.