— Спокойно, я здесь! Я же сказал тебе — померимся силами… Или ты передумала?
«Я знаю, что делаю — а ты нет! Просто послушай меня и беги — тогда спасёмся оба! Иначе будет худо. И тебе, и мне!!!»
Я увидел, как волчица из песка нетерпеливо махнула хвостом — похоже, принимая его условия. У ног Вейгеерана взметнулись верх, стремительно набирая обороты, маленькие тайфунчики-воронки. Больше не обращая на меня ни капли внимания, Двуликий опустился на корточки, упёрся в землю руками, склонил голову на грудь, начиная трансформу…
Тень Безымянного!…
Времени на раздумья не оставалось.
Почти всегда в безнадёжной ситуации я пытался переломить её ход собственным вмешательством, вламываясь в гущу событий и полагаясь исключительно на удачу. Пока — везло, хотя о том, что однажды не повезёт, старался лишний раз не думать…
Но, в отличие от меня, Вейгееран не считал ситуацию безнадёжной.
Он знал, с кем имеет дело.
И ещё — у него был план…
Я, пошатываясь, поднялся на ноги. Закашлялся, с отвращением выплёвывая песок. Глаза отчаянно слезились. Рёбра болели так, словно среди них не осталось ни единого целого — хоть я и знал, что это мне только кажется.
В паре саженей от меня терракотовые частички призрачного облака пришли в движение. Песчаная волчица игриво припала на передние лапы, наблюдая за хмурым серебристым волком, поднявшимся с земли.
В тот же миг Вейгееран глухо рыкнул, прижав уши — и с места прыгнул в самое сердце оранжевого безумия, разбивая песочного призрака в пыль и прах. Песчинки стремительными брызгами разлетелись в стороны, но лишь для того, чтобы спустя мгновение вновь «соткаться» в ту же самую волчицу за его спиной. Рыжая демонесса задрала морду кверху в жутком молчаливом подобии воя — и широкая стена из песка, поднявшись в воздух по её велению, всей толщей рухнула на серебристого зверя…
Я успел лишь дёрнуться в его сторону, скривившись от боли в помятом боку. Двуликий вылетел из песчаной осыпи четырёхлапым неистовым смерчем, победно взвыл и ударил демоницу снова.
В этот раз волчица проявилась немного поодаль, ответив Вейгеерану направленной очередью пылевых «взрывов»… Впрочем, зверь словно чувствовал, куда нацелен каждый её удар, всякий раз успевая в последний миг ускользнуть с его траектории. Сообразив это, рыжая бестия рывком сократила дистанцию и успела-таки окатить серебристого песчаным «фонтаном»… Однако волк не дремал, вновь изыскав возможность рассеять поганку в пыль. Мощно загребая всеми лапами и издевательски рявкая, зверь раскидал бывшее «облако» на значительной площади вокруг, а затем, плотоядно облизнувшись, отбежал чуть вбок, дожидаясь нового «явления» своей противницы.
Теперь оранжевая волчица без всяких предисловий ринулась на него сама. Но Вейгееран, снова по-волчьи дразнясь, не стал дожидаться её атаки и рванул прочь по широкой дуге, швыряя в преследующего по пятам призрака песок из-под задних лап…
Я спохватился, сообразив, что Вейгееран играет в эти «волчьи игры» не ради развлечения… Кем бы ни была эта странная Песчаная, сейчас она забыла обо мне, и этим следовало воспользоваться. Пошатнувшись, я подхватил валяющийся под ногами меч, подобрал вещевой мешок и нодабарровое сердце, упавшее чуть поодаль, и так быстро, как только мог, двинулся в сторону холмов.
Почему Двуликий велел отступать именно туда, стало понятно, едва я добрался до ближайшего склона и начал подниматься вверх. Под ногами были только глина и камень — весь песок покоился у подножия. Взобравшись на безопасную, на мой взгляд, высоту, я опустился на землю, понимая, что лапы — или руки — у Вейгеерана теперь развязаны… Пожалуй, теперь я мог оценить его план.
Долго ждать не пришлось. Волк примчался через пару мгновений. На каменистый холм он взлетел в три скачка, и песчаным смерчам, беснующимся внизу у самой границы, но не способным её преодолеть, пришлось поневоле смириться с тем, что игра закончилась.
Впрочем, сил у Двуликого оставалось не больше моего… Он даже не стал перекидываться — попросту рухнул набок рядом со мной, тяжело дыша и свесив язык чуть не до земли.
Я потянулся к вещевому мешку, вытащил флягу с водой, откупорил крышку. Волк, клацнув зубами, жадно выхватил её из моих рук и, запрокинув голову, совсем не по-звериному сделал несколько торопливых жадных глотков, щедро проливая влагу на грудь и шею.
Когда пустая фляжка, гулко стуча, покатилась по камням, Вейгееран блаженно вытянулся во всю немалую длину, удобно устроив голову на лапы.
— Что это было? — наконец разлепил губы я, глядя в сторону статуи, около которой ничто сейчас не напоминало о действе, десятинку назад бушевавшем на песчаной равнине.