— Издалека? — спросил тот подозрительно.
— Да нет, тут поблизости, — одновременно забеспокоился и обрадовался Андрей. — А что ты здесь делаешь?
— Я-то местный.
— Слушай, ты не видел, здесь не проходил приятель мой, такой… в белой рубашке?
— А-а, — протянул мокрый человек и вдруг, словно спохватившись, отрезал: — Не видал. Прощай.
Резко развернувшись, он пошел прямо в лужу, погружаясь в нее все больше и больше, пока, наконец, не скрылся с головой.
— Ты что?! — Андрей резко бросился в воду. — Эй, ты чего?!
Дно ушло из-под ног, но слегка погрузившись, его можно было достать. Сквозь грязную воду ничего не просматривалось и на глубину ладони. Андрей нащупал под водой чью-то голову и, схватив ее за волосы, потащил к берегу.
— A-а! Пусти, идиот! — заорал самоубийца, едва показавшись на поверхности. — Не понимаешь, что ли, я здесь живу!
— Как это?! — Андрей, по инерции протащив его еще несколько шагов, разжал руку.
Теперь они стояли по пояс в воде, и Андрею приходилось все время переминаться с ноги на ногу, то и дело выдергивая ноги из быстро засасывающей грязи.
— Как это?! Как это?! — передразнил спасенный. — Согласно указу. Есть такой указ, по которому я должен жить в этой луже под корягой и смотреть, кто здесь проходит мимо.
— И как же ты здесь живешь? — спросил Андрей, медленно выбираясь на сушу.
— Нормально живу, — следуя за ним, ответил спасенный.
— Как нормально?
— Нормально — значит привычно, — начал раздражаться местный житель. — К чему привык, то и нормально. Ты что, с того света?
— Как это с того света? — не понял Андрей.
— Ну вот опять: как это? как это? — снова передразнил хозяин лужи. — Кто не с этого света, тот с того — что тут непонятного?
— Слушай, но в луже не может жить человек.
— Вот чудак, говорю тебе: указ есть!
— Так ты водяной, что ли?
— Ну если тебе так понятней, можешь считать, что у нас здесь вроде как сказка, а я водяной.
— Идиотизм это, а не сказка.
Водяной вдруг плюхнулся в воду с головой, затем вынырнул и испуганно завертел, головой, дико вращая глазами:
— Ты чего орешь? Чего орешь, тебе говорят?
Андрей уже стоял на берегу, подрагивая от холода и отжимая мокрую одежду.
— Ладно, — сказал он, — обитай здесь спокойно. Я тебе больше мешать не буду. Скажи только, как дойти до ближайшего жилья… или что у вас вместо него. Надеюсь, не все в лужах живут?
— Ну, если ты идешь оттуда, значит, тебе туда, — ответил водяной, указав рукой, и, выбравшись из лужи, зашлепал босыми ногами по грязи куда-то налево. При этом он страшно торопился и часто оглядывался.
Туман клубился, то сгущаясь, то разреживаясь. Иногда он начинал искриться, и тогда вдруг раздавался тягучий заунывный звук, словно пела, изгибаясь, ручная пила. Наконец, голубоватая пелена, как бы отяжелев, опустилась к земле, густо заклубилась на уровне колен, и от нее потянулись вверх легкие белые струйки. Стало видно на несколько сот метров, и Андрей понял, что вошел в мертвый лес. Окаменевшие ветви деревьев, как длинные пальцы, вытянулись во все стороны, будто желая схватить каждого, кто окажется поблизости. Вдруг совсем рядом послышался шорох, и черная, величиной с крупную ворону птица опустилась на мертвую ветку в нескольких шагах от Андрея. Крыльями она походила на летучую мышь, но была покрыта перьями. Таких птиц Андрей видел на изображениях в лесном доме.
— Мя-а-ау-у! — пронзительно на высокой ноте закричало странное существо, и в его массивном клюве показались ровные ряды мелких острых зубов.
— Кыш! — Андрей угрожающе махнул рукой, и птица, подавшись вперед, свирепо щелкнула зубастым клювом.
— Мяу! Мяу! Мяу! — звонко прокатилось по лесу и со всех сторон зашуршали, захлопали крылья, словно налетела стая крылатых котов. Тут нервы у Андрея сдали, и он с громким криком ринулся напролом через лес.
— Мяу! Мяу! — неслось со всех сторон.
Не видя ничего под ногами из-за разлитого низкого тумана, Андрей споткнулся и со всего маху шлепнулся на землю. Белая пелена поглотила его. Теперь он абсолютно ничего не видел и, поняв, что его сверху тоже не видно, пополз наугад. Полз он быстро, но осторожно, прислушиваясь и временами останавливаясь передохнуть. Наконец, когда передвигаться таким образом окончательно надоело и стало казаться, что всякая опасность миновала, Андрей последний раз прислушался, поднялся во весь свой рост и готов был закричать от отчаяния. Он все еще был в мертвом лесу. Вокруг на черных ветвях сидели зубастые черные птицы, подавшись вперед, словно готовясь к прыжку. Но самое страшное: прямо перед ним на толстой ветке сидела огромная, величиной с большую собаку, птица ярко-синего цвета с большими неподвижными глазами и в упор смотрела на него. «Уж эта точно сожрет», — угрюмо подумал Андрей, боясь пошевелиться. Немая сцена длилась с полминуты. Затем большая птица бесшумно спланировала с ветки и нырнула в клубящийся у земли туман. Остальные последовали за ней. Андрей подумал, что сейчас они начнут хватать его за ноги и, свалив, загрызут до смерти. И он стал часто и сильно бить во все стороны ногами, периодически подпрыгивая как можно выше и поджимая ноги под себя. Однако нападения не произошло. Несколько отдышавшись, Андрей пошел наугад, нервно подпрыгивая всякий раз, когда под ногами попадалась какая-нибудь неровность.
Лес кончился так же неожиданно, как и начался. Туман теперь висел над самой головой, а вниз спадали лишь тонкие струи, быстро рассасывающиеся в воздухе. Сразу за лесом начиналась удивительно ровная, гладкая, словно утрамбованная, местность, по которой были разбросаны огромные камни явно не здешнего происхождения. Андрею показалось, что он слышит какие-то странные звуки, похожие на человеческие голоса. Откуда они исходили, понять было трудно. Иногда казалось, что из повисшего над головой густого тумана, иногда — как будто из-за камней. И чем дальше шел Андрей, тем сильнее звучали эти голоса. Андрей ускорил шаг и через некоторое время стал ясно слышать многочисленные громкие стоны, зачастую переходящие в крик. Он закрыл уши ладонями, но это не помогало. Он опасливо заозирался по сторонам, но всюду царила неподвижность. Вскоре к человеческим крикам и стонам добавился звук глухих ритмичных ударов, от которых слегка вздрагивала почва под ногами.
— Бум! Бум! Бум! — удары становились все ближе и уже отчетливо отдавались в ногах. Вдруг взору Андрея предстал огромный агрегат, нагромождением всевозможных деталей напоминающий допотопный механизм начала века. В передней части его располагались четыре железные лапы, а сзади — два больших громыхающих колеса без резинового покрытия. Агрегат, слегка покачиваясь, попарно перебирал лапами и медленно двигался вперед. Из множества торчащих в нем труб вырывался дым, пар и снопы искр. На двух мощных рычагах впереди машины была закреплена увесистая железная плита, которая периодически медленно поднималась и с силой ударялась о грунт, утрамбовывая его.
— Давай! Давай! Так его! Так! — хрипло и восторженно кричал бегающий вокруг небритый человек в распахнутом настежь выцветшем до бесцветности кителе с одним рукавом. — Камень! Камень катите!
Толпа возбужденных людей под чью-то надвигающуюся команду: «И раз! И два! И пять!» — катила по полю огромный валун.
— Странно они у вас считают, — сказал Андрей, когда руководитель этих необычных работ оказался рядом с ним. Тот обернулся и глазами, блестящими, как у нездорового человека, смерил незнакомца.
— А тебе что, не нравится? — угрожающе спросил он, и его нервное лицо судорожно задергалось.
— Да нет, я к тому, что после двух три идет, а не пять, — весело улыбаясь и стараясь расположить к себе грозного начальника, уточнил Андрей.