Денису казалось, что он падает в космос, — так стремителен и долог был этот полет. В глазах его, быстро сменяя друг друга, мелькали картины виденного с начала проникновения в мир снов: подземный лабиринт, Лора в саду, черные всадники, черти с факелами, бал в огненном шатре… Наконец он с грохотом упал на что-то твердое, и стало совсем темно. Слева и справа Денис нащупал какие-то стенки. Попытался двинуться — ноги уперлись в преграду. Он поднял руку над собой — нет, вверху тоже была преграда. Тогда он закричал, ударяя во все стороны руками и ногами. Сверху что-то отвалилось, и он смог сесть. То ли в глазах Дениса медленно прояснялось, то ли помещение, в котором он оказался, наполнялось неизвестно откуда льющимся светом, но он уже отчетливо видел, что сидит в гробу посреди круглого зала. Присмотревшись, он увидел, что в зале нет ни окон, ни дверей, зато стены, вернее, одна кольцеобразная стена, сплошь расписана картинами. Денис выбрался из неприятного ложа и пошел вдоль живописного панно. На стене вперемежку были изображены пейзажи, люди и сцены из его снов, прошлой и настоящей жизни. Никаких намеков на выход не было.
— Это склеп, — сказал он упавшим голосом. — Живописный склеп.
— Ищи, — услышал он едва уловимый, но очень знакомый голос.
Денис осмотрелся — в склепе он по-прежнему был один.
— Ищи, — повторил голос, и Денису показалось, что исходит он от изображения Лоры, сидящей в кресле в ослепительно белом платье.
Денис подошел, тронул ладонью поверхность стены — то же, что и везде. Только глаза ее казались живыми.
— Ты можешь говорить? — спросил он.
Ответа не последовало. Горин вновь пошел вдоль стены, пристально всматриваясь в каждое изображение: мост в пустыне — не то, флигель в саду — не то, улица маленького городка, усаженная тополями и каштанами, — нет, это из детства; вот еще одна знакомая улица, зима, снег, прохожие. Горин, всматриваясь, надавливает руками на стену, она неожиданно прогибается и вдруг прорывается. Денис падает вперед, ощущая холод под ладонями, и быстро поднимается. Да, это он на своей улице, только почему-то одет по-домашнему, да еще и в тапочках. А в чем он был там? Вряд ли в них — давно потерял бы.
— Скользко здесь, — сказала старушка, торговавшая на лавочке сигаретами. — Вы уже седьмой падаете.
Горин снова осмотрелся, все еще не веря в свое возвращение, и вздрогнул, увидев над головой крылатый женский силуэт. Ах, нет! Это всего лишь скульптура, изображающая богиню Аврору сидящей на шаре на высоком постаменте, сделанном в виде античной колонны. Писатель ощутил, что начинает мерзнуть и сначала ускоренным шагом, а затем трусцой направился к своему дому.
Дверь, конечно же, была закрыта на замок. «Придется ее сломать», — подумал Горин и, сам не зная для чего, нажал на кнопку звонка. В квартире послышались шаги. «Юлия! — мелькнуло в голове у Дениса. — Ведь у нее остался ключ!».
Щелкнул замок, дверь медленно отворилась, и за ней показался…
— Доктор Нигиль! — растерянно воскликнул Горин.
— Входи. Чего кричишь на весь подъезд, — невозмутимо отозвался специалист по сновидениям.
— О Господи! Лучше бы мне пришлось ломать дверь.
— Не надо на меня обижаться, — доктор посторонился, пропуская Дениса. — Я сделал для тебя все, что мог. По крайней мере больше, чем хотел. Кстати, где ты нашел другой выход? А впрочем, это уже не важно — иномиры расходятся.
Уже в комнате, слегка отогревшись и отдышавшись после бега, Горин вдруг заметил, как осунулось лицо Нигиля. Оно стало очень бледным, вокруг глаз образовались темные впадины.
— Ну вот и все, — криво усмехнувшись, сказал доктор.
— Что — все?
— Я ухожу. Навсегда. Знаю, сейчас ты снова задашь свой дурацкий вопрос: «но почему?!» — Нигиль передразнил, изобразив наивное выражение лица. — Да потому, что я — невидимая часть тебя. В какой-то момент меня стало слишком много, и нам стало тесновато вдвоем. Поэтому кто-то один должен был уйти. Честно говоря, я сначала думал, что это будешь ты. Но ты как-то выкрутился.
Только теперь Горин понял, кого так неприятно напоминал ему Нигиль — его самого. Но как-то карикатурно, как иронично выполненный рисунок с натуры.
— И что теперь? — полюбопытствовал писатель.
— Ничего. Ты будешь жить в ладу с собой.
— А смогу ли я писать, будучи в ладу с собой?
— Сможешь. Но произведения твои будут совсем иными. Ты уже не сможешь писать тех фантасмагорий, в которых легко угадывалось выражение твоих гипертрофированных подсознательных переживаний.
— И рядом со мной больше не будет тебя?
— А я тебе не нужен, — хитро и как-то неприятно улыбнулся доктор. — Я такой добрый, потому что проиграл. Но если я когда-нибудь вернусь, то ты уже не выберешься.
Нигиль ухмыльнулся и стал бледнеть, делаясь прозрачным.
— Эй, подожди! Ты что, унесешь с собой все, что там было, и я всего этого уже не увижу? Ни в одном сне?
— А что? Есть проблема?
— Оставь мне ее.
— Кого?
— Ну Лору.
— Ах Лору! Да не нужна она тебе точно так же, как и я! Учти, она совсем не такая, какой ты ее себе представляешь, потому что ты и сам уже не тот. Нет, честное слово, сейчас она больше подходит мне, чем тебе.
— Да иди ты!.. — Горин запустил в доктора попавшейся под руки небольшой диванной подушечкой, обшитой по периметру разноцветными лентами.
Доктор поймал ее на лету.
— А я уже и так не здесь, — сказал он и исчез вместе с подушечкой.
Впрочем, через пару секунд его неустойчивое изображение снова возникло между стеной и спинкой дивана.
— Ладно, оставляю, — сказало оно. — Только прошу тебя, выбрось из головы всякую чепуху и будь реалистом.
После этого Нигиль действительно исчез навсегда. Спустя некоторое время писатель Денис Горин окончательно вышел из своего трансового состояния, взбодрился, посвежел, приобрел присущий ему некогда легкий румянец, помирился с Юлией и зажил обычной земной жизнью. А доктора Нигиля и свои путешествия во снах он с удовольствием считал бы болезненным бредом, если бы нашел подушечку с лентами.
Об авторе
Дмитрий Сергеев родился в 1956 г. в Донбассе. По окончании средней школы в г. Ясиноватская работал токарем, служил в рядах Советской Армии.
Окончил исторический факультет Донецкого государственного университета. Работал в школе, в системе МВД.
В г. Сургуте с 1984 г., с 1987 г. — в журналистике. Член Союза журналистов России.
Работал редактором радиогазеты, корреспондентом, ответственным секретарем, обозревателем, заместителем главного редактора в местной печати. В настоящее время — редактор ведомственной газеты «Газовик», принадлежащей «Сургутгазпрому».
Пишет стихи и фантастические рассказы. Имеет около 100 литературно-художественных публикаций в газетах («Тюмень литературная», «Тюменская правда», «Северный дом», «Сургутская трибуна» и др.), журналах («Рабоче-крестьянский корреспондент», «Югра», «Лукич»), литературном альманахе «Эринтур».
Автор книги фантастических рассказов «Ложная дверь» и поэтического сборника «Куда улетают халеи». Один из соавторов коллективных поэтических и публицистических сборников («Сургут поэтический», «Праздник первого снега», «Долгая дорога к нефти» и др.). Составитель справочника «Сургутский район».