— Вы все как будто на иголках стоите. В чем дело? Что случилось? Чьи это проделки? Хотя не отвечайте. Дело в том, что я и так все прекрасно знаю, можете в этом не сомневаться, — расстарался иллюзион Око-лонг.
«Молчат. Это хорошо. Отлично. Замечательно. Лучше не придумаешь. Ведь я многосторонний. Я могу. Да.
Им сказать нечего. Почти сложная фраза. Все равно хорошо. Как есть. Так и есть. Радуюсь. Приятно. Сладостно. Опять думают. Хорошо думают. Обо мне. Душой и телом. Всеми сердцами. Тремя. Их трое. Не забыть бы. Кто? Имия Лехх. Солли-рок. Чонки-лао. Хорошие друзья. Верные. Буду с ними дружить. Хочу. Молчат. Хорошо!
Как я их озадачил! Было нелегко. Но справился. Здорово умею. Природа! Моя стихия. Не учился. Не учусь. И не буду. Но хочу. Хотеть. Значит. Мочь. Но мне не надо. Другие планы. Другие дела. Главное — держать в напряжении. Банальном. Знаменательном. Потрясающем. Любопытном. Долговременном. Обыкновенном. Я реалист. Все равно погибну. Потому что иллюзион. Но не сдамся. Просто. Иллюзионы не сдаются. Их уничтожают.
Хорошо их озадачил. Справился нелегко. Всегда бы так. Обычная победа. У меня одна. У других много. Не знаю. Может быть. Не надо знать. Знать не надо. Как хорошо!
Все хорошо. Очень. Я первый. Первый живой иллюзион-человек. Им повезло. Придут другие. Будет много иллюзионов. Мы победим. Пусть только думают. Много думают. Мы победим. Все отлично. Упоительная мечта».
— Вы рады, что я пришел? Я рад видеть вас здесь, всех вместе и так усердно думающих. Я люблю, когда думают при мне и обо мне. Я Око-лонг, многосторонний! — воскликнул иллюзион Око-лонг.
Чонки-лао вытаращил глаза. У Солли-рока отвисла челюсть. Имия Лехх неожиданно нашелся:
— Да, дорогой Око, сегодня вы прямо-таки не похожи на самого себя! Сюрприз просто необычайный!
— Что за ерунду вы несете? — возмутился иллюзион. — Я настоящий Око-лонг. И похож на самого себя, потому что я не могу быть непохожим на многостороннего. А ваши неуместные сюрпризы оставьте себе! Лучше подумайте обо мне что-нибудь хорошее!
Иллюзион Око-лонг обнаружил легкую вибрацию в ногах. Он думал: «Неужели раскусили? Сейчас перестанут. Обо мне думать. Утечка энергии. Рвется нить. С самозаводами. Пропаду. Жаль. Что ж не думают. Обо мне. Перестают. Зря. Было хорошо. Отлично. Немного света. Потом много. Новая Трафаретная Колонна. Стряхнул пыль с рукава. Хорошо быть. Поздравил с юбилеем. Кого? Имию Лехха. Солли-рока. Чонки-лао. Много мучаюсь. Им было легче. Проще. Безболезненнее. Свободнее. Эфирнее. Дешевле. Я дорого стою. За меня надо платить. Око-лонг заплатит. Он богат. Люблю его. Люблю себя.
Я первый. Самозаводы сделали меня. Пробный шар.
Пробный полет. Нас будет много. Если будут думать. Сильно думать о нас. О таких, как я. Я иллюзион. Мне хорошо. Отлично.
Какой ветер занес меня сюда?
Перестают думать обо мне. Как об Око-лонге. Догадались — я ненастоящий. Не Око-лонг. Не многосторонний. Не повезло. Не смог. Мне хорошо. Я иллюзион».
— Мне хорошо: я иллюзион, — прозвучал в тишине голос Око-лонга, и иллюзион мгновенно растворился в воздухе.
Глава десятая
Реллия Чиин уверенно повернула за угол приземистого черного сооружения с гигантской силовой спиралью, уходящей из центра здания прямо в зеленоватые облака, и по обыкновению вошла в ближайшую из выстроившихся полукругом кабин негокатов небесного цвета. За ней привычно чмокнула небольшая входная дверца, и в салоне наступила неожиданная тишина. Реллия Чиин мельком и с удовлетворением отметила отсутствие каких-либо пассажиров в этом отсеке переходов сквозь пространство. Все места оказались свободными, а воздух — чистым, словно в Гармоничном Парке, из которого она только что вышла. Долго не раздумывая, Реллия заняла самое крайнее кресло и начала было уже совершать переход, как вдруг случилось нечто непредвиденное.
Именно в тот самый момент, когда Реллия Чиин ровным голосом заканчивала слова-команду своего перемещения, она вдруг обнаружила, что перед ней совершенно непонятным образом, прямо-таки неизвестно откуда, словно наваждение, вырос Жаждущий.
Если бы Реллия Чиин выполняла один из каждодневных переходов, которые сотнями миллионов происходят ежечасно по всей планете, то она даже не вздрогнула бы. Но Реллия Чиин совершала особый переход. Секрет-переход к красным контейнерам подсобного отдела Соединения, где она работала агентом. Там ей надлежало оставить капсулы-донесения.
Если бы сюда случайно попал какой-нибудь простой кастеройянин, имеющий весьма смутное представление о переходах в подобные отделы и не обращающий внимания на посторонних — таких, как Реллия Чиин, — то она даже не испугалась бы. Но она знала: перед ней стоял человек, отлично информированный о подобной службе, и он, видимо, догонял именно ее, Реллию.
И наконец, если б это не был сам Жаждущий, то Реллия Чиин все-таки смогла бы сохранить невозмутимое спокойствие. Но это был именно он, Сутто Бруинг. Тот самый Сутто Бруинг, заместитель Око-лонга, который теперь значился в персональном Синем Реестре подсобного отдела как контролируемый под индексом Жаждущий. Тот самый Сутто Бруинг, за которым Реллия Чиин сегодня следила буквально до последней минуты, начиная с душещипательного и неприятнейшего для нее гер-бара.
От всего этого ужас до того овладел Реллией Чиин, что она закрыла глаза. У нее под сердцем екнуло. Голова закружилась, а в груди защемило со страшной силой, словно чему-то воспротивился весь ее дух. Когда все отчасти прошло, то Реллия Чиин так и не поняла, отчего это случилось. То ли уже закончился переход, то ли она просто сильно разволновалась.
И тут ей неожиданно представилось, что Сутто Бруинг откуда-то знает обо всем. И то, что она — агент, и то, что ей поручено следить за ним, и все, все, все… Иначе, казалось, никак не объяснить внезапное появление Сутто рядом с Чиин в самый неподходящий для нее момент. Эти мысли вновь ошеломили ее. Реллию Чиин снова охватил сильный страх. Страх за то, что Жаждущий, возможно, успел услышать ее слова, что он прекрасно мог понять, куда, зачем и для чего она направляется. Но, пожалуй, самое главное — то, что она вместе с Сутто находится, вероятно, уже не у Гармоничного Парка, а в одной из кабин негокатов того самого подсобного отдела, прямо около служебных контейнеров. Такое непростительно.
Еще больше позеленев, Реллия Чиин вытаращила глаза и в смятении смотрела прямо перед собой, уставившись в широкую грудь Сутто Бруинга.
Да, это был он, тот самый человек, которого Реллия Чиин очень быстро отыскала среди пестрой публики гер-бара. Тот самый респектабельный и с виду из высшего круга мужчина, из-за которого ей пришлось наведаться в это мерзкое заведение и испытать в гер-баре до безобразия бездарнейший эрзац-эффект. Там она пережила мгновенья отвращения, когда терпеть больше сил не оставалось, тогда, поражаясь самой себе, она дико заорала: «Дверь! Где дверь?»
Но жуткое представление оборвалось так же неожиданно, как и началось. Хотя это и произошло как нельзя кстати для нее, все-таки ощущение приличной лужи на сиденье под собой приводило ее в бешенство. Стыд, позор и неизбежные насмешки, казалось, ожидали ее впереди, не говоря уже о другом. Но, как выяснилось впоследствии, лужа оказалась остатком незавершенного, проклятого эрзац-эффекта. Она почти сразу же высохла, как только Жаждущий собрался вместе со своим другом покинуть гер-бар. И Реллия Чиин, разозленная, отправилась на так называемую прогулку за Сутто Бруингом в Гармоничный Парк.
К своему удивлению, она быстро обнаружила, что Жаждущий и не подозревает о постоянном контроле за ним. Как оказалось, дело не стоило выеденного плиийца. Реллия с легкостью смастерила целую партию объемно-действующих снимков и безукоризненно закристаллизировала все разговоры Сутто.
Казалось, все складывалось для нее как нельзя лучше. Трудно было поверить, что где-то допущена досадная ошибка. Сутто Бруинг — личность сложная, изобретательная, способная на проявление достаточно решительных действий. Об этом Реллия Чиин хорошо знала из Реестра. Но она не имела права недооценить Сутто. Реллия все филигранно рассчитала в своей работе. Ошибки как будто исключались.