— Готов.
— Приступаем.
— Дедушка, уже все? Можно отпустить руку?
— Можно, можно. Не ушибся?
— Нет. А ты?
— И я.
— Дед, а кто это лежит на тропе?
— Изыскатель.
— С ним что-нибудь случилось?
— Скорее всего, нет.
— Это человек?
— Человек.
— Но ведь ты сказал, что это изыскатель!
— Изыскатель — это профессия.
— Почему я о такой не слышал?
— У нас теперь нет изыскателей. Раньше были.
— А откуда он взялся?
— С Кастеройи.
— Это что, галактика?
— Да нет, просто планета. Такая же, как Земля.
— Совсем такая же?
— Ну уж…
— А люди там какие?
— Разные.
— На нас похожи?
— Ты же видишь изыскателя!
— Значит, похожи.
— Внешне, внучек, только внешне.
— Дед, а дед?
— Что?
— Почему они так похожи на нас?
— Это очень старая история, Чадко. Никто толком не знает.
— Расскажи, дед.
— Рассказывать, в общем-то, и нечего. Еще моя бабушка поведала мне как-то одну легенду. Когда-то, давным-давно в нашей Вселенной появились люди. Они поселились на одной из планет, которая и стала их колыбелью. Как называлась планета, теперь никто не помнит. История этого не сохранила. Со временем люди расселились у разных звезд. И все они постоянно общались между собой. Это была большая и, видимо, дружная семья. Но однажды случилась беда. Никто не знает какая: то ли задул Космический Ветер Губительных Перемен, то ли ожил Странствующий Вулкан, то ли случилась Великая Оттепель… Чего только не бывает во вселенных! Поселения людей превратились в одинокие, оторванные друг от друга острова в космическом океане. Хуже было другое. Люди утратили многие свои знания, способности, возможности. Они почти все забыли. Прошло очень много времени. У каждого был свой путь. У каждого мира, у каждого народа… Одни погибали, другие возрождались, третьи вырождались… Немногим удалось пройти Дорогой Справедливости. Вот и все. Мы — из тех, кто прошел… А кастеройяне еще не нашли своего пути. Не знаю, кто раньше ведет счет своей истории: мы или люди планеты Кастеройя. Я рассказал тебе то, что знаю.
— Извини, дедушка, но мне кажется, что все это — просто бабушкины сказки!
— Почему ты так решил?
— Не знаю.
— А ты мал да удал!
— Не люблю, когда меня хвалят, дед!
— Это хорошо. А я любил.
— Значит, я не совсем в тебя.
— Выходит так.
— Дедушка, скажи, вон тот пространствер, что далеко за холмами, этого изыскателя?
— Разумеется.
— Разве изыскатели передвигаются в космосе не так, как мы?
— Нет, не так. Гораздо сложнее. Для этого им нужны различные аппараты.
— Дед, а что это там за пятна? Такие большие, фиолетовые, видишь?
— Где? Где?.. Жди меня здесь.
— Дед, ты куда? Ты где? Дед! Я не вижу тебя! Я не слышу тебя! Отзовись, дед! Дедушка, родненький, где же ты? Дедуля! Как же я? Один… Здесь… На этой дикой… Дедулечка!!! Вернись!!!
Глава пятая
Сезулла Нэил была самой обыкновенной женщиной. Она знала это отлично. Но тем не менее в обществе блистала.
Око-лонг заключил с ней брачный союз, когда Сезулле исполнилось семнадцать лет. Это произошло через полгода после того, как она осталась сиротой. Одинокий Охотник в то время посетил Кастеройю. Бедствия, обрушившиеся на планету после его посещения, унесли много жизней. Родители Сезуллы тоже погибли.
Око-лонг изменил ее судьбу как раз в тот момент, когда Сезулла Нэил отчаялась, разуверилась в себе и чуть не потеряла интерес к жизни. Она до сегодняшнего дня не поняла, почему многосторонний выбрал именно ее. У него были почти неограниченные возможности для того, чтобы жениться на более выдающейся избраннице. Во всяком случае, она так считала.
Сезулла, как и многие другие простые девушки, мечтала о большой и чистой любви. Она объясняла неожиданный поступок Око-лонга проявлением искреннего чувства к ней. В свою очередь, Око-лонг никогда не давал ей повода разувериться в этом. Такая вера сделала ее почти рабыней Око. Сезулла Нэил боготворила мужа.
Голоса в саду стали громче. Они вспыхивали, словно намагниченные огни, ручейками разливаясь в вечернем воздухе. Женский смех гибко, будто праздничная шаль, переливался в потоке речей. Сладкий дым мухандры приятно щекотал ноздри, охлаждая легкие и очищая сознание. Гости отдыхали в ожидании юбиляра.
— Поддай им жару, Красавчик Чонки, — смеялась Мецца Риналь, глубоко вдыхая дым. — Твои шары легли удачно.
Красавчик, усиленно сопя и от усердия зажав кончик языка между белоснежными от мухандры зубами, нанес удар хлыстом. Шары, резко тенькнув, покатились вдоль стенки, выбив максимальное количество очков, а затем вернулись на площадку. Чонки-лао дернул штырь, шары забегали, занимая крайне неудобную для следующего игрока позицию.