— Иногда общались, — спокойно сказал я.
— О чем? — хищно подался вперед Святогор Макарович.
— О разном. О всяком. Ее интересовало мое здоровье, и просто дела. Мы общались как приятели.
— Приятели, — нехорошо усмехнулся Святогор Макарович. — Древняя вурда и княжич старшеклассник. Странное сочетание. Вас связывало что-то еще? Графиня Фонберг расспрашивала вас только о личных делах или и о делах вашей семьи?
— Нет, ничего такого, — пожал я плечами.
— А почему ваши родители об этом ничего не знают? Вы скрывали от отца и матери, что общаетесь с вурдой?
Я снова пожал плечами:
— Я не об всем рассказываю родителям, не обязательно им все знать. Они у меня слишком уж любят обо всем переживать, — я говорил небрежно, старательно подражая тону беспечного подростка, а потом, нахмурившись и понизив тон, спросил: — Графиня что-то нарушила, господин Денский? Из-за этого обыск в поместье?
Святогор Макарович загадочно улыбнулся, очень долго смотрел на меня, явно не собираясь отвечать. Он просто сверлил меня взглядом и явно ожидал какой-то реакции. Но я смотрел спокойно, следил за пульсом и изображал на лице легкое недоумение.
— Вы кому-нибудь рассказывали об источнике мертвой ойры в Хорице? — спросил Святогор Макарович после довольно затянувшейся паузы.
— Нет, что вы?! — изобразил я ужас. — Как можно? Это государственная тайна. Могу поклясться на роду!
Я с готовность вскинул руки, но Денский остановил, своей рукою мягко опустив их.
— Верно, Ярослав Игоревич, все верно вы говорите. Это государственная тайна! — он многозначительно вскинул указательный палец вверх и потряс им, а затем как-то резко потерял ко мне интерес и небрежно произнес: — Пока можете быть свободны, княжич. Идите к матери, успокойте ее. Она почему-то уж больно переволновалась при нашем появлении.
— А где мой отец? — прежде чем уйти, спросил я.
— Беседует с Григорием Алексеевичем, не переживайте. Можете быть свободным, сейчас ваши зеркала связи проверят и вскоре вернут.
Я неуверенно поднялся с места, продолжая старательно изображать слегка напуганного и растерянного подростка, но уходить не спешил. Я осматривал стол, пытаясь увидеть хоть какую-то зацепку, которая бы пролила свет на происходящее.
— Еще один, — в столовую резво влетела та ведьма, которая мне незнакома. Она держала двумя пальцами на вытянутой руке какой-то темный маленький предмет и осторожно положила его на стол.
Этот артефакт я сразу узнал, но виду не подал, так как меня придирчиво сверлил взглядом Святогор Макарович, явно раздраженный тем, что я еще здесь.
— Что это? — спросил я, играя любопытного юнца. Вряд ли кто-тог из моих сверстников знает, как выглядит «муха».
— Идите, Ярослав Игоревич, — с притворным добродушием сказал Денский. — Идите в гостиную, вы свободны.
Я изобразил на лице досаду, мол, не узнал, что же такое у нас нашли. А после отправился в гостиную — сейчас я и вправду нужен был матери.
Найденная в поместье «муха» дала мне еще один повод для размышлений. И судя по словам ведьмы, это был не первый подслушивающий артефакт. А значит кто-то вхожий в дом натыкал этих «мух» по всему дому. И кто это мог сделать я тоже, кажется, уже догадался.
Никто из домработников на такое бы не осмелился, они не один год были преданны нашей семье, в этом я был уверен. Артемий Иванович тоже бы этого делать не стал, к тому же он достаточно давно покинул Вороново Гнездо, да и никаких мотивов у него не было.
Оставалась Инесс и Арнгейеры. И все указывало на то, что «мух» расставили при последнем посещении именно последние. У Стефана и Луизы для этого была масса возможностей.
И Инесс… Инесс-Инесс, я же просил не лезть в это. Что же ты натворила, Инесс?
Арнгейеры наверняка сделали это по ее указанию. Королева вурд так жаждала выяснить, что произошло в Хорице и почему прилетал император, что решилась на подобное. Теперь все сходилось. Одно мне было непонятно, как об этом узнала Тайная канцелярия и почему прилетел сам великий князь?
Неужели Стефан и Луиза сдали Инесс? Или их внезапное возвращение вызвало вопросы у Тайной канцелярии? Их допросили, и они обо всем рассказали? Такое было возможно, но маловероятно, если только Арнгейеры уже не были под колпаком Тайной канцелярии. В таком случае это объясняло, почему здесь великий князь. Если император уже в курсе того, что они метрополийские шпионы, они будут искать следы и копать, выясняя, не помогал ли им кто-то еще.
Мать сидела на той же софе, где я ее и видел, когда вошел в дом. Кажется, она даже позу не поменяла. Но когда я вошел, она тут же оживилась.