Зимой ей всегда страшно. Может, это мамина сказка была, что она рассказала когда-то один раз, и быстро забыла, а сказка продолжила жить своей жизнью в голове? А может действительно так и есть? Но зимой у Люды всегда появлялось ощущение страха, приходящее ночами с первыми настоящими холодами.
Если долго непрерывно смотреть в окно, то сможешь увидеть его.
Он будет брести по городу, аккуратно наступая по хрустящему корками от мороза снегу, задевая бедрами макушки деревьев. Завидя светящееся в глухой ночи одинокое окошко, он обязательно опустится на одно колено, и заглянет в окно. Посмотреть на того, кто нарушает правила.
Ночью должно быть темно. Так надо. Поэтому, если ей не спалось, она никогда не включала свет. Даже если нужно было сходить в туалет, она пробиралась на ощупь, держась за знакомые выступы стен, и хватаясь пальцами за выступы шкафов и полок.
Зимой, когда город заваливало первым снегом, и от сугробов даже ночью шло мерцающее серебристое свечение, в эти первые дни она не смотрела в окно. Слишком хорошо было видно каждое движение, каждый поворот головы на тонкой шее. Нет, в такие дни она долго ворочалась, плохо спала, и на утро кожа серела, и проступали синие тени под глазами.
Откуда пришёл этот страх – неизвестно. Она не верила, что существует изнанка этого мира, внутренняя сторона, как подкладка хорошо сшитого пиджака, но иногда всё же казалось, что что-то выбивается тенью из бетона домов, следит из-за поворота. Она всегда оборачивалась, и ни разу, даже боковым зрением она не смогла ничего уловить. «Показалось» думала она. И при этом точно знала, что если долго всматриваться в ночь – то увидишь его ноги, медленно и осторожно шагающие вдоль домов, обходящие его, и только его территорию.
В объявлении про шитьё кривыми наклонными буквами, имитирующими письмо от руки, было вынесено в заголовок «Побори свой страх». Может из-за этого она решила, что нужно попробовать?
Придя на первое занятие через неделю, она оказалась не среди сверстниц, как ожидала, а среди женщин, которых можно описать одним словом «устала». Люда разочарованно крутила головой, потому что заранее решила, что на такие курсы придет много девочек ее возраста, и они подружатся. Но, похоже, шли эти женщины сюда с той же целью, но уже уставшие после смены в магазине, в конце рабочего дня, чтобы сбежать от мужа, детей, старой мамы, или одиночества.
Посередине комнаты стоял длинный стол с ободранными краями, с приставленными стульями по бокам. Кроме двух больших окон, и грифельной доски, висящей слева у входа, в этой большой комнате больше ничего не было.
Внутри было холодно, всех попросили не раздеваться. Но многие все равно разделись, вешая свои пальто на спинку стульев, так, что нижние края лежали на полу. Только шапки оставались на голове. У рядом стоящей женщины шапка была связана вручную, из сиреневой пряжи. Сквозь паутинку вязки просвечивал второй слой, сшитый колпаком из белой рыхлой ткани, и неумело сцепленный с пряжей.
Тяжело вздохнув, женщина присела на один из стульев, стоящий вдоль стены.
– Ты откуда такая юная? – Беззлобно спросила она
– Я в школе учусь – Люда не знала, что можно еще ответить на этот вопрос.
– Ну ты давай хорошо учись, а то будешь, как я на заправке посменно оператором работать. – Она спокойно, гипнотично, словно засыпая, проговаривала слово за словом.
Тут в комнату тяжело и громко шелестя пакетами зашла грузная дама лет сорока или пятидесяти в длинной шубе, и без шапки. Лицо ее больше напоминало помятый лик святых, и будто отражало все беды человечества. Большой нос неловко сидел над осевшими вниз, накрашенными красным губами, подчеркнутый глубокими складками морщин. Она тяжело вздыхала, когда говорила, иногда беспомощно обводя взглядом комнату, как будто сама не очень отчетливо понимала, как она здесь оказалась.
Пригласив всех выбрать себе места за столом, она раздала бумагу, карандаши, ленточки сантиметра, и ножницы. Люда села там, где были красивые зеленые ножницы, фигурной формы, с необычными завитушками вокруг колец.
Рядом с ней плюхнулась на стул слева худая женщина, шумно сняла полосатую синтетическую шубу, откинув её за себя, и прижав спиной к стулу.
– А ты чего сюда? – Она спросила, не улыбнувшись, прямо глядя на Люду.
– А я в газете увидела. – Люда поежилась, и буркнула – Тут все взрослые оказывается.
– Дети потому что газет не читают. – Со смешком добавила женщина в красном свитере, сидящая напротив. Многие засмеялись. Ведущая что-то искала по пакетам, стоящим у входа.