Правда, когда Млад завалился дрыхнуть, а я как следует попарился в баньке, мои «душевные переживания» как ветром сдуло. Не до того стало. Просто я вчитался в прессу, как Вестника, так и Правду. И то, что я прочитал, мне не то, чтобы не понравилось… Просто было действительно важным, по массе причин. Так что со стонами, кряхтениями, причитаниями Потапа «беспокойный шебуршень!» я попёрся в Собрание. Где было… тревожно. Не напряжено, но тревожно и неспокойно. Хорошо, что были знакомые, в том числе те же Куква, которые как бы «бунт затеяли». И выходило, что «охренительно креативная» интрига Корифея вышла Корифейству боком. И даже раком.
Владетели, хоть и данники (хотя не все), не стали «молча жрать» требования его рогоносного величества. А… свалили. Не все, несколько родов, не самых богатых и многочисленных, но просто порвали перед собранием ряд и оставили земли в Золотой Волости, свалив в Вольные Земли. Более того, масса родов, как данников, так и просто вольных владетелей, направили «наблюдателей», чуть ли не большим количеством, чем сами сваливающие рода. По факту — охрана от «случайностей по пути».
Результат: несколько родов из «мятежного списка» остались и даже готовы направить часть владетелей в Пряный. Но после «исхода» — на общих основаниях. В том плане, что не «отрабатывая грехи», а просто посылая владетелей. И если, например, те же Куква, завоюют земли на Пряном — они получат их во владения.
— А если его величество не примет условия? — задумчиво уточнил я у бабушки-Куквы, наухавшей мне (чрезмерно многословно, чисто по-старчески) большую часть прикладной информации.
— Тогда родовичи не поплывут, — пожала она плечами. — Мы потолковали, промеж собой, Михайло. И уходить, как мелкие Грохичи и Олоры — не собираемся. В Золотой Волости у нас слишком много всего. И самих нас немало. Но… странно всё. Молодые как с цепи сорвались, да всё вместе, да так вовремя. Сдохли — так по заслугам, да и вина наша есть, — поджала она старчески уголки рта. — Но перед молодыми родовичами, которых пороли мало, ум не вложив. А в том, что перед Корифеем долг — очень мы сомневаемся, все. Вот если бы нашёлся кто, кто точно знает… — прищурилась она на меня.
Я плечами пожал, с мордой сиволапой и непонимающей. Но «мда», вот просто иначе не скажешь. Далеко не такой «наивняк» владетели, и прикинуть, «кому выгодно» сами могут. Корифей напоказ возмутится… и то не факт. Есть у меня ощущение, что ближайшие дни корифейский палисадник будут оглашать козлиные вопли, имеемого в хвост, гриву и прочие дыхательные и пихательные венценосного козла. Иметь будут прочие Лидари, с чувством, толком, расстановкой. И это всё, с одной стороны, приятно, вот только и потенциально неприятно: трон-то зашатался, это вот прямо чувствуется. А трон — это не конкретный козёл, это государственный институт. И, наверное, приторможу я на месяцок с «нагадить корифею», если и появятся такие дела. Буду помягче: не из-за внезапно вспыхнувшей катсикофилии, а потому что… ситуация выходит предреволюционная. Корифейство, скорее всего, не развалится, да и «парламента вольных шляхтичей» не будет. Но «усохнет» за счёт потерь владетелей, а вдобавок — переформатируется. И есть у меня обоснованные подозрения, что из довольно перспективного формата в более «средневековый», с кучей сопутствующих «прелестей» и потенциальным застоем, а то и регрессом. И развалом усохшего на феодальные княжества. В общем — не самая приятная перспектива для будущего, с междуусобицами, раубриттерами (а не смешными борами-кротами)…
Так что пока — с месяц примерно, пусть ситуация определится. Политика партии, в смысле, решение Лидари, а часть владеющих отправятся на Пряный. Вот это время будем тихими-мирными. Будет дело против служб и управ — решать с ними попробую не судами, а разговорами, во внесудебном порядке.
С такими мыслями я направлялся к Услуге, как на подъезде почуял в приёмной пару одарённых. Довольно сильных, причём явных беролаков, так что Потап с интересом закопошился. Но вскоре презрительно фыркнул, скинув образ относительно мелкого, короткошёрстного, полностью чёрного медведя. «Мелкий слабак», охарактеризовал он сородича.
«И цвет некрасивый!» — дополнил он.
— Ну, на вкус и цвет… Хотя да, на крота похож.
«Во-во!»
Но самовозвеличивание Потапа — самовозвеличиванием. А дело — делом. Так что вздохнул я, посетовал на беспросветные трудовые будни, да и ввалился в Услугу с желанием разобраться: просто околачивать посетителей, или сложно?
19. Медвежий полтергейст
Посетители были представлены в виде двух типов. Полу мужского, мордами грубоваты и заросши. Точнее, заросши шкиперской бородой лопатой: усищ, видимо, за счёт териантропии, у посетителей не было. Впрочем, у меня, например, бородень с усами вообще росла «сознательным усилием»: подгон от Потапа, вот уже и не пойму, то ли Потапычам вообще, то ли мне персонально. После занятия мной тела Михолапа топтыгин довольно ударными темпами взялся за «модернизацию и оптимизацию», а с шерстью вообще работал капитально, несколько раз.
Но помимо округлых бородищ, посетители щеголяли многогичисленными косичками, торчащими из буйных шевелюр. Не дредами, именно косами, спускающимися и на лоб, и пейсами, и по бокам головы. Вдобавок, одеты эти товарищи были довольно смешно: не бедно, но настолько эклектично-бестолково, что вызывали улыбку. Тонкие белоснежные кружева сорочки одного (постарше), на лапах оканчивали дубовейшего вида некрашеными кожеными крагами. Причём сами краги — инкрустированы золотой нитью, растительным узором, но при этом — на них крепилось пара коротких металлических шипов, очевидно, в дополнение к родным когтям.
В общем, вид — «бально-рабоче-боевой», иначе не скажешь. И беролаки, то есть один из трёх известных мне родов Золотой Волости.
— Приветствую, уважаемые, — злобно оскалился я.
Злобно, потому что с учётом заказа в Клоаке, разборок с происходящим и прочих моментов, я мало того, что четверо суток толком не спал. Это-то ладно, компенсируется магией, и Потап, почти не совсем засранец, энергии подкинул. Но я, блин, пашу, как папа Карла! Без продыху! И эти деятели сейчас, небось, тоже будут мне деньги пихать, чтоб я пахал! В общем — сама ситуация возмущает, ну и эти «родственнички» (во многих смыслах — от моего с ними терианторпьего родства, до того, что владетели, лет пятидесяти и примерно двадцати пяти на вид, явно были близкими родичами, на мордах написано) возмущают как часть ситуации, принуждающего меня пахать, как трудоголик.
— Я — Потапыч. Видом Михайло Потапыч. Владелец Медвежьей Услуги. Вам её оказать?
— Да! — брякнул молодой, после чего сморщился — тип постарше, не меняясь в лице, засандалил по ласте трепача каблуком ботфорта, отвороты которого были на середине бёдер.
— Мёда вам, почтенный, — более чем уместно поздоровался старший. — Как и богоданному Потапу.
«У-у-умный какой», — отметил топтыгин.
— Просто опытный и знает, что важно…
«Я и говорю — умный».
— А мёда я не вижу. На слух он не очень выходит.
«Ну так-то да», — признал Потап.
— Я — Хонак Барибалыч, почтенный, — продолжил посетитель с опытом. — И у нас к вам дело.
— Как к поверенному или видому? — уточнил я.
— Как в видому быкоглавого, несложение у нас.
Хм, довольно занятно: второй из трёх родов беролаков Золотой Волости с «несложением» по видомской части. И занятно не то, что проблемы с навью: это-то скорее закономерно, учитывая общую «картину по Зиманде» и обширность владений беролаков Волости. А то, что припираются эти родственнички к моему почтенству. Причём прошлые — ладно, там с Пантеоном «тёрки», уж хрен знает, какого толка. Но эти Барибалычи что, тоже с жрецами срутся? Взаимная нелюбовь с Пантеоном по видовому признаку териантропа, что ли? Так у меня с жрецами вроде бы всё неплохо, даже на деньги их, морды религиозные, развожу так, что воплей потерпевших на весь Золотой не раздаётся.