Ну и Лисья Правда перестала «отмалчиваться» про Пряный, время от времени разражаясь типично-лисьи саркастично-восхищёнными статьями про действия нового губернатора. Сравнивая со статьями про прошлого — новый справлялся неплохо. Кстати с рыжей, похоже, Бач переговорил, так что несмотря на время от времени надуваемые губы, в разговорах стали проскакивать вполне практические планы на будущее.
Появилось несколько заказов, от одного из которых я даже отказался, несмотря на то, что он был адвокатским. Совершеннейший бесперспективняк от богатого купца-одарённого, видимо, полагающего что Михайло Потапыч — специальное приспособление, которое недорого вытащит из Корифейства много денег. Так ещё на расклад на пальцах, что ни по законам, ни по укладам, его претензии не обоснованы — не реагировал! Так что околачивательный бивень нашёл свою цель, и в качестве околачивательного приспособлени проявил себя вполне положительно.
Остальное — видомская «рутина». Проверки, изведение навок, со вполне пристойной оплатой. В общем, жизнь стала достаточно ровной, что меня искренне радовало.
И вот, в очередной отъезд рыжей для инспекции семейного секс-шопа (и подготовке к «отходу от дел» — призналась таки, «чем занимается», подарив несколько весёлых минут, хотя не ржать было сложновато) заваливается в услугу пожилой, довольно слабый владетель. Представляется Фикосолом (что-то про такой род упоминалось, но давно и неправда), сам по себе — териантроп-камышовый кот. Я, конечно, к кошакам драным без особой приязни отношусь, как и Потап, но клиент есть клиент, пока своим безобразным поведением не нарвался на бивень.
— И какая услуга Медвежьей Услуги вам потребна, уважаемый Фикосол? — уточнил я после расшаркиваний. — Видома или поверенного?
— Пожалуй, почтенный Потапыч, и так, и этак, — несколько удивил меня потенциальный клиент.
28. Неликвидный актив
— А конкретнее, уважаемый? — уточнил я, на что Фикосол задумался, формулируя.
Вообще — не слишком мне понравился этот деятель. Начиная от естественной нелюбви к кошачьим, заканчивая своей, несвойственной для владетеля серостью. Последняя была прямо «кричащей» — небогатая одежда, без попытки её «приукрасить» рюшками, финтифлюшками и бижутерией со всякой позолотой, чем грешили даже самые нищие владетели — голодают, но ноблесс оближ. Это не хреново, но нетипично, да и если у клиента нет денег — какой он, в задницу, клиент? Так, потерпевший посторонний, разве что с дела что-то полезное можно поднять, чего я в деле с владетелем на текущий момент не предвижу.
Но с другой стороны — клиент мне и не должен нравиться, вообще-то. А живу я в государстве, основанном и управляемым гривастыми кошаками, часть из которых прямо предпринимали в мой почтенный адрес враждебные действия. Так что прежде, чем кобениться и хвататься за околачивательный бивень, я решил всё-таки выслушать этого владетельчика, потому что владетелем его назвать язык не повернётся. Да и интересно, если начистоту, это как: «и так, и этак»? Поверенный работает с законами, укладами, имуществом и судами. Видом — с навью, предпочтительно навками, сильными духами. И вот как-то у меня, несмотря на богатое воображение, два этих направления деятельности не складывались. То есть теоретически — возможно, но ситуативно, если в процессе дела кто-то там умрёт и станет алчным духом. Но чтобы на этапе заключения договора на услуги — как-то странно выходит. Ну и любопытно.
Тем временем тип додумал и завёл рассказ. В этаком боян-стиле, упоминая себя от третьего лица, причём на удивление профессионально, как диктор или что-то такое.
— Пота-а-ап, — позвал я персонального мучителя, мерзкого ЗОЖ-ника и фитожопу.
«Чего надо, шебуршень бестолковый⁈» — недовольно буркнул мохнатый из недр. — «И обзываешься как погано! Непонятно, но всё равно погано!»
— А кто меня ни свет, ни заря…
«Не ври! Как раз заря!»
— Хорошо, а кто меня ни свет, заря, поднимает заниматься этими жуткими тренировками? И отвратно нудит, чтоб не отлынивал?
«Я», — самодовольно подтвердил валяющийся и ни хрена не делающий Потап. — «Это тебе нужно, чтоб не сдохнуть, глупый шебуршень».
— А тебе не нужно⁈
«Ну если ты сдохнешь — мне будет неприятно. Но я переживу. А ты, если сдохнешь… Хм-м-р-р-р…» — задумчиво затарахтел топтыгин. — «Хрен тебя знает, ты хрень непонятная. И я тебя подшаманил. Не знаю я, что будет, но тебе — будет хуже!» — победно заключил он.
— Чем кому?
«Чем мне. Так что на охоту тебе надо. И ты вместо того, чтобы мне спасибо говорить и мёд с рыбой жрать — обзываешся, глупый шебуршень!»
— Можно подумать я мало мёда и рыбы жру, — буркнул я.
«Нормально, но можно и побольше», — наглел топтыгин.
— И вообще — не обзываюсь. А честно перекладываю ответственность, — отмазался я.
«Это как?» — поинтересовался Потап.
— Ну смотри, мне на эти дурацкие, чтоб их, тренировки ходить неохота. Ле-е-ень, противно и вообще глупо. Но надо, так?
«Так».
— А значит кто-то в этом должен быть виноват. Ну не я же⁈ С хрена ли я?!!
«Хм-м-м… Что то в этом есть. Жалкое и шебуршное, гы-гы-гы!» — нечутко заржал топтыгин.
— Ты не ржи, а скажи — от этого кошака драного Шутом не тянет? — вспомнил я, зачем потеребил своё злобное меховое проклятье.
«Тянет», — «обрадовал» меня Потап. — «Но не щенок, и даже не как эта девка, в которую он влез. Я после неё понял, как смотреть: тут такого нет. Как от кривляк на улице тянет», — пояснил он.
Что в «общем» — мне не нравится. Но в частности вполне объяснимо тем же «обращением к Шуту». То есть этот «серый» (который может быть ни фига не серым, а отыгрывать «роль») может быть даже не из «паствы» Шута — делал шутоугодные деяния и обратился в храме — вот и «фон». От меня после Пряного шутовщиной таращило (позорище моему почтенству!) не меньше пары месяцев — этакая «метка внимания».
Хотя надо быть поосторожнее, а возможно — околотить бивнем превентивно. Впрочем, по мере рассказа выходило довольно объяснимо. То есть у потенциального клиента, с его слов, случилась интересненькая история (которую я проверю, на всякий).
Итак, у рода Фикосол возник конфликт с родом Шкавич, насколько я понял контекстно — имущественный. Оба рода небогаты, но если Шкавичи расплодились до неприличия и подвизаются наёмничеством разного вида и типа по всей Золотой Волости (ходят слухи, что и раубриттерничают, но свидетелей нет), то кошаки Фикосолы сидят себе в своих приречных камышах, имеют какой-то доход, ну и не выпендриваются. Оба рода — данники, что к судебному разбору конфликта уже привело. И первый интересненький момент — суд УЖЕ был. То есть, Фикосолы спор по решению корифейского спора, правосудия Лидари — выиграли. И Шкавичи по суду отдали им… особняк в Золотом. Не родовой, а какой-то там периферийный и заброшенный, который не использовали от слова «совсем», даже не сдавали из «блааародной гордости». Этот момент наглядно объясняет, какого хрена вполне сильный и многочисленный род наёмничает и сосет лапу. Причём, то что лапу — это не точно.
Ну да и чёрт с тараканами в бошках Шкавичей — лично моё общение с представителем этого рода было вполне взаимоудоволетворительным: Шкавич с позывным Хвостатый получил денежку, а я дополнительную проверку моей бобрихе-информатору. По-моему, Дарса и Шкавича мимоходом трахнула, но не менее очевидно, без афродизиака и галлюциногенов — то ли под рукой не было, то ли тёртый волчара почуял и жрать виагру на клофелине не стал. Впрочем, чёрт бы с ними, пока мне по делу не понадобятся.
Так вот, к Шкавичам у моего потенциального клиента претензий, по большому счёту, нет, что открывает «интересненько» за номером два. А именно, род Фикосолов оказался децентрализован почище бобров-Дабаров, не большей частью не видящихся ни разу в жизни. Но хотя бы испытывающих какие-никакие родственные чувства. А тут, судя по рассказу: кошаки, гуляющие сами по себе, сами по себе в том числе друг от друга.