— Проще было бы вертолетом! — почти с укором сказал один из офицеров.
— Не проще, капитан. Очень даже не просто. В лучшем случае вертолет сел бы за границей. А про худшие и говорить нечего. Мы не знаем, что он сейчас из себя представляет.
— Хорошо.
Офицер ничему не верил, но приказ есть приказ, а уж если это — приказ Совета, а не диктатора — его надо выполнять и не задавать лишних и ненужных вопросов.
Дела шли все хуже и хуже. Он почти забросил руководство своими зомби, посчитав, что они и без того наведут панику. А паника в столице — это было главным, для чего все и рассчитывалось. Основательно перетряхнуть Михайград, заставить толпу у Дворца эдельвейсов рассеяться, организовать смятение в рядах военных, а еще лучше — заставить их стрелять друг в друга по ошибке, — все это его особые снайперы выполнят и без чуткого руководства. А то, что их отстреливают — не столь важно, всех все равно не перебьют.
Теперь надо было думать о другом. Мертвецы пусть себе работают — пора заняться живыми. Например, войсками, которые остались ему верны. И прочими, которые перешли на сторону мятежников. С ними все понятно: главное для него — появиться в нужное время в нужном месте. И — захватить как можно больше. Когда паутина, пусть на небольшом пространстве — снова свяжет живых, — тогда придет конец мятежу.
Он слушал информацию, исходившую от мятежников, безо всякого отвращения — с чистым и холодным интересом. В Михайграде есть убитые и раненые? Что ж, работа продолжается. Мировое сообщество замерло в ожидании? Прекрасно, в столицу не доставят ни грамма «гуманитарки» — кому ж охота рисковать?!
В глубине души он предполагал, что охотниками до риска могут стать русские, но ведь у них сейчас были свои проблемы. И вряд ли даже они смогут хоть что-то быстро наладить. На это уйдет не один день, а пока горожане будут лишены еды и пищи. Кстати, неплохо бы, чтобы кто-то из зомби взорвал водоочистные сооружения. То-то будет радости в столице. Кстати, один отряд он уже туда посылал, но их перебили по дороге. Можно будет организовать следующий, это существенно…
Размышления Леона Андруцэ прервал какой-то неясный шум. Он подошел к машине, растолкал спящего шофера.
— Ну-ка, выгляни на дорогу. Там что-то происходит… Водителя такси не надо было упрашивать дважды. Его вообще не надо было упрашивать.
Диктатор посмотрел вслед удаляющемуся силуэту. Что ж, они надежно укрыты. К тому же, совсем необязательно, что здесь появятся танки мятежников. Скорее уж, наоборот — по крайней мере, если верить «неофициальным сообщениям».
Для искушенного в политике диктатора было понятно — сообщение-то вполне официальное. Просто Совет мятежников сообщает: под Сильварой им устроен полный разгром. Может быть, даже Ватерлоо…
— БТРы. Штук пять, — выдохнул запыхавшийся водила. — Движутся сюда, очень медленно…
— Молодец, спасибо. А чьи — не уточнил?
— Как прикажете, товарищ президент!
— Никак не прикажу. Сам посмотрю — поближе. Вождь решительно направился к придорожным зарослям. Ага, а вот и они. Колонна БТРов медленно двигалась по дороге, словно бы никуда не спеша. Никаких эмблем, хотя есть флаг над головной машиной. Посмотрим, если это — «дырка от бублика», знамя мятежников — значит, они отступают от Сильвары. Только вот почему так медленно?
Порыв ветра развернул флаг, но диктатор так и не смог рассмотреть символики («Что тут поделать, стареет эта шкурка, стареет», — с досадой подумал он). Но еще один порыв ветра подсказал: флаг — целый. Свои! Верные «шербими» не оставили его, не забыли, кто кормил их с руки.
На губах Леона Андруцэ заиграла радостная улыбка.
— Беги, заводи машину! Живо. Выезжаем к ним.
Ему вдруг не захотелось показываться пешим — в лесу, в испачканном и мятом плаще. Каким бы он стал жалким зрелищем. А так — хоть какая-то представительность.
Когда перед первым из БТРов выскочила автомашина — прямо из редколесья — те, кто сидел в броневике, были уже готовы.
К машине немедленно подскочили двое автоматчиков, кто-то дернул дверцу.
— Вылезай! Документы! — раздался грубый голос офицера.
И тут же он сменился на восторженное:
— Товарищ президент!
Автоматчики мигом отскочили от автомобиля и застыли по стойке «смирно», когда из машины показался САМ.
— Смирно! — проорал офицер. Все было слегка не по уставу, но сейчас это можно и извинить. — Равнение на президента!
Зое помогли выйти из машины, а телохранитель, повинуясь безмолвному приказу, вышел сам — и застыл около своего повелителя.