В конечном счёте я сдался и плюхнулся на кровать, чтобы поспать перед разгрузкой. Лишь простаки верят, что с появлением в их жизни сверхспособностей заметно преобразится быт. Нет, всё же так нужно где-то брать деньги, ходить в туалет и здороваться со знакомыми при встрече.
Просто в дополнение ко всему этому на тебя сваливается ворох новых проблем.
Не соглашайтесь, дети, на сомнительные предложения говорящих котов.
— О сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух и опыт, сын ошибок трудных… — пробормотал я в полудрёме.
А ведь сколько лет прошло с тех пор, как я нашёл на улице выброшенный сборник Пушкина… Только его и читал. Больше-то нечего было. Даже домой не приносил — боялся, что заберут и выбросят. Чтоб всякую дрянь не таскал.
Дрянь разрешалось приносить домой лишь родителям.
Мрачные воспоминания разогнали оковы сна. Я перепроверил будильник на нокии, поворочался, выбирая удобную позу. Решил, что раз запал вздремнуть ушёл, то теперь уж не заснуть и придётся рвать челюсть зевками на подработке… и отрубился.
В уши вгрызся резкий трезвон будильник. Я поднялся, осоловело захлопал глазами. На всякий случай ощупал себя — мало ли, может, пока валялся, меня нашли и прибили. А шевелится мой дух — вопреки всем учениям Риты.
Глянул на нокию и тихо выругался. Первый звонок проспал.
Выбравшись на улицу, я оценил работу ночного зрения. Белые ночи — не бог весь какая идея для Петербурга, но для начала июня всё равно было чересчур светло. Почти как днём — лишь даль тонула в сероватой дымке да чёрный диск пачкал небеса.
Я шагал к ларьку (не вчерашнему, у меня была уговорённость со многими точками района), изучая этот новый, яркий мир. Как правило, старт белых ночей отмечается большим числом гуляющего народа, но белизна этой ночи была исключительной. Эксклюзивной для меня.
У ларька уже пристроилась газель. Рядом с ней курил белобрысый продавец, Андрей. Судя по тому, как он переминался с ноги на ноги, был он порядком взведён. Я ощутил укол вины. Сначала валялся, потом ещё разглядывал окрестности вместо того, чтобы со всех ног рвануть сюда.
Но Андрей ничего не сказал. Поразительно вежливый для своего положения человек. Мы поздоровались, я спросил:
— А Пётр?..
— Да тут он, за десять минут до приезда явился.
Разглядывая чистые, до странности ухоженные руки продавца, я поймал себя на неприятной мысли. Откуда мне знать, может, Андрей — скрывающаяся волшебница? А перстень прячет с помощью какого-нибудь трюка.
Строго говоря, ею мог быть кто угодно. Но Андрей не вписывался в шаблон знакомых держателей ларьков, суетливых, бойких среднеазиатов, которые фразы не могли сказать без того, чтобы подогнать грузчиков. Притом матом.
Андрей же был молчалив и производил впечатления человека, которому судьба уготовила нечто большее, чем продавать пиво после десяти вечера и стрелять подросткам сигареты.
С некоторым трудом я высмеял себя за подозрения. Вот так магия доводит до паранойи!
Из-за газели показался Пётр. Мы пожали руки.
В каком-то смысле второй грузчик был моей противоположностью. Он был стар, я — молод. Он производил впечатление бывшего интеллигента, я же едва окончил среднюю школу. Он много пил (пусть в самом раздрызганном состоянии оставаясь тихим, тактичным человеком), а я избегал алкоголя.
Странная компания подобралась, если вдуматься. Хорошо ещё толстый водитель полностью соответствовал шаблону и напрочь отказывался нам помогать.
Закончив с формальностями, я схватил первый ящик. Водрузил на него второй, с азартом подцепил третий, нащупывая предел возможностей и не находя его… А затем едва не уронил коробки на голову Петру.
Рита предупреждала, чтобы я не светил силами. А я тут разве что жонглировать перед продавцом и грузчиком не собирался.
Сделав вид, что переоценил себя, положил лишнее и понёс ящик в магазин. Андрей с Петром переглянулись, но не сказали ни слова.
Отчасти их равнодушие обижало. Хотелось, что ли, признания своей удали. Но в большей степени всё-таки радовало то, что не пришлось на ходу сочинять отмазку.
Разгрузка прошла своим чередом. Если не считать того, что я перенёс практически все ящики, да ещё на полчаса раньше обычного. Андрей отметил позиции, выдал обговорённые деньги и пару бутылок водки каждому — «битых» по учёту, бонусов за быстро проделанную работу по назначению.
Пётр неловко кашлянул. Я повернулся к нему.
Обычно второй грузчик выкупал водку у меня. Он протянул пару сотен. Я же, поразмыслив мгновение, отдал ему водку и махнул рукой — мол, оставь рубли себе.