- Адмирал, условия соглашения, которое положит конец этой войне, с момента нашей последней встречи практически не изменились. Новая граница будет определена по центру реки Меконг, от китайской границы до моря. Принадлежность островов на реке зависит от того, с какой стороны они расположены. Все боевые действия прекращаются. Все пленные, желающие вернуться, возвращаются. Никакие репарации на обе стороны не налагаются. Но есть один дополнительный пункт. Разумно ожидать, что Япония в ближайшем будущем займет оставшуюся часть Индокитая. Мы уничтожили большую часть их сил, и это задержит исполнение их планов, но вы можете считать оккупацию неизбежной. Сейчас у них есть две отдельные сводные бригады - одна окружила Ханой, другая Хюэ. Этого недостаточно для их амбиций. На то, чтобы подтянуть дополнительные силы, потребуется от нескольких недель до месяцев. В рамках нашего мирного соглашения моя страна предложит всему французскому населению Индокитая, вам и вашим семьям убежище от японцев. Те, кто пользуется этим положением, будут нашими гостями, пока не решат для себя, что делать дальше.
Деку кивнул. Он слышал о зверствах, совершённых японцами в Китае. Страх того, чем обернётся японская оккупация, был призраком, преследующим французскую администрацию в Ханое, и основным фактором в определении их политики.
- Великодушный жест. Я глубоко признателен. Предлагаемые вами условия... приемлемы, - вздохнул Деку и вынул ручку из кармана. Это был элегантный черепаховый "Пеноль Посольский", подаренный отцом при поступлении во французскую военно-морскую Академию. Самая большая его ценность, сокровище для молодого гардемарина. Он утешал себя мыслью, что распоряжения Виши в этом и состояли: вести переговоры, а не продолжать борьбу. Предполагалось, что речь о японцах, но к этой ситуации подходило. Он снова вздохнул, а затем старательно подписал соглашение.
Делая это, адмирал задумался. Что бы он делал, случись всё наоборот? Предложил бы я убежище врагам? Или выдал их, дабы успокоить большего и более опасного врага? Это подтолкнуло его на личный жест. Вероятно, он поступил бы так в любом случае, но предложение убежища для женщин и детей стало решающим.
- Госпожа посол, пожалуйста, примите эту ручку в качестве подарка. Она отметила этот день в надежде, что все исторические обстоятельства, приведшие к этому кровопролитию, не повторятся.
Принцесса приняла дар и тоже подписала договор. Её лицо оставалось бесстрастным, но разум переполняла яростная радость. После этой подписи мышь стала слоном. Конечно, это был молодой слон, едва больше телёнка, но прекрасный, молодой и здоровый. У него уже появились зачатки будущих бивней.
Бангкок, Таиланд, дворец Банг Пхитсан, апартаменты
Лани тихо вошла в комнату, где спала хозяйка, старательно не замечая мужчину рядом с ней. Тихонько коснулась руки Суриётай. Она проснулась почти мгновенно.
- Играт здесь, вашество, как вы и просили.
- Прими её и скажи, что я скоро буду.
Лани осторожно вышла.
Принцесса повернулась и так же осторожно разбудила партнёра.
- Плек, пора продолжать предвыборную кампанию. Голосование будет через три дня.
- У меня есть шанс выиграть? - шутливо спросил маршал Пибулсонграм. В других обстоятельствах выборы могли подвергнуться сомнению, но после ошеломляющей военной победы в Индокитае он чувствовал себя так, будто прокатился на оползне.
К его удивлению, Суриётай покачала головой.
- Он велик, но так или иначе, ваша Национальная партия проиграет несколько голосов Демократическая партии Приди Баномёнга. Результат вы не станете оспаривать. Хотя многие полагают, что должны. Приди в ответ назначив вас в своё правительство.
- Министром обороны? - с надеждой спросил Плек.
Принцесса снова покачала головой.
- Министром образования. В качестве министра обороны на вас всегда будут коситься как на закулисную власть, и это политически нежелательно. Вы всегда любили образование. Не волнуйтесь за итог выборов.
- Приди - социалист, - в голосе маршала звучало сомнение.
- Так и есть, но я уже позаботилась о том, как удержать его под контролем. Он будет произносить разные слова, но не заниматься политикой. Он узнает, что его идеи не работают в реальном мире, и как разумный, благородный человек, он увидит суть дела. Опыт - учитель лучше любой книги.
Пибулсонграм кивнул. Последние слова были невольным напоминанием. Армия, созданная после переворота 1932 года, усвоила, что уроки инструкторов - это одно, а претворение их в жизнь - совсем другое. Как бы там ни было, работа министром образования подходила ему.