— Валёк!
Моряк добился своего — после очередного его отчаянного стона Валя начал просыпаться.
— Отец?
— Опять ты телевизор не выключаешь... А он всё мотает... мотает и мотает... Электричество... Выключи... а то деньги платить...
Валя, ещё толком не очнувшись, метнулся к телевизору и выключил его. Но моряк не исчез. Он переместился, как голограмма, на шкаф, опустил рюкзак на землю и опять заговорил с Валей:
— Счётчик, Валя... у всего есть счётчик... и у электричества, и у нас... Ты вот телевизор не выключил, и — намотало, — на всю мамкину зарплату... да?..
Валя протянул руку к голограмме на шкафу и прикоснулся к ней. Голограмма никак не отреагировала, только Валя почувствовал необычайный холод, как будто он прикоснулся не к двери шкафа, а к двери морозильной камеры.
— А она мой счётчик, Валя, она мой счётчик так раскрутила, что вся моя жизнь пронеслась... оглянуться не успел...
— Почему, отец?
— Есть такие ситуации в жизни, когда живёшь, живёшь, ни о чём не подозреваешь, а кому-то уже помешал, кому-то очень даже близкому... просто потому, что живёшь, — помешал...
— Кому ты помешал, отец?! Кому?!
Дверь в комнату открылась, и моряк исчез.
— Валя! Валя, ты не спишь?
На пороге Валиной комнаты стояла пышная женщина с такой же пышной причёской. Несмотря на ночное время, и женщина и причёска были абсолютно не помяты, а даже наоборот — как будто специально приготовившиеся к чему-то очень личному, но торжественному.
— Ты что, не спишь?
Валя ещё не опомнился от встречи с моряком и закричал:
— А?! Папа...
Женщина включила свет.
— Опять отец приснился? В шапке сколько раз тебе говорила не спать!
— Нет... он...
Женщина подсела на кровать к Вале, обняла его за плечи и уставилась в окно стеклянным взглядом. Так всегда поступают женщины средних лет, когда вдруг постигают бытие и демонстрируют это окружающим. Я имею в виду, обнимают кого-то за плечи и вылупляются стеклянным взглядом вдаль.
— Мне он тоже снится... тоже снится... а вчера мне, представляешь... брат папин приснился, дядя Петя... в костюме, стоит, улыбается, а я гляжу — у него во рту все зубы золотые, представляешь — все! Мне очень нравится, когда у мужчины золотые зубы! У тебя есть проблемные зубы, хочешь, я организую, отцово кольцо золотое можно переплавить тебе на зубы, ему-то всё равно уже ни к чему...
— Нелепо, да? Обычный ужин, а он взял и отравился...
Стеклянный взгляд женщины вдруг стал наливаться кровью. Она медленно повернула голову на сына, сын на неё.
— Да... Да, нелепо... А всё нелепо! Ты вот у нас появился тоже нелепо! Тебя не должно было быть, а ты взял и появился! Не по правилам! Я всегда рассчитывала, когда можно не предохраняться, и никогда никто не появлялся, а ты...
Валя отвернулся от матери. Женщина осеклась и продолжила уже более мягким голосом:
— У него желудок слабый был, ты же знаешь, он жил с шлангом во рту, постоянно ему его туда пхали, — язвы, гастриты, что? Что ты мне душу треплешь?! Поужинал и умер! Да! Так у всех бывает! Это не нелепо! Это обычно! Ты всё время забиваешь себе голову чушью! Был бы жив отец, он бы тебе первый сказал, что ты забиваешь себе голову чушью! Сам не живёшь и мне жить не даёшь!
Женщина встала с кровати и пошла к двери, но Валя остановил её:
— Послушай! Послушай, а как люди договариваются о том, чтобы жить вместе?
Мама обернулась на сына:
— Как... что, ты сейчас о чём?..
— Вот ты жила с папой... у вас всё было хорошо? Тебе его одного было достаточно? Может быть, ты хотела чего-то другого, а он тебе мешал... Можно ведь было просто договориться и не мешать друг другу или никак, по-хорошему никак не получалось?
— Сейчас ведь, Валя, не проблема сдать тебя лечиться. Сейчас много добрых врачей и платных центров! Мне стоит только заикнуться, что ты наркоман, и враз наше с тобой общение будет происходить только в выходные дни и по разные стороны решётки. И тебе будет хорошо, и мне! Я тебя предупредила!
Женщина вышла из комнаты. Валя встал с кровати, открыл шкаф, достал морскую форму отца. Никогда он не одевал её до этого момента. Когда отец был жив, он не разрешал ему это делать, а сейчас, когда не разрешать было некому, одевать её было неинтересно. Но после разговора с матерью, а может, после визита моряка Валя вдруг почувствовал, что ему надо срочно стать таким же моряком. Он оделся в форму и выбежал на кухню. Мама стояла у окна и пила воду.
— Предупреждён — значит, защищён...