— И я люблю твою невинность. Завидую твоей святости. Берегу эту трогательную душу. Защищаю слабость.
— Почему? — беспомощный, безысходный вскрик.
— Потому что ты принадлежишь мне, — глаза полыхали ненавистью. — Я и есть Тьма.
Виктория склонилась над трупом белокурой девушки. Та лежала на постели, безвольно раскинув руки в стороны. В окровавленной груди зияла дыра.
— У неё вырвали сердце, — сообщил офицер марокканской полиции, зажимая платком нос. — Признаться, прежде мне не доводилось сталкиваться с таким. Да смилуется над нами Аллах!
— Хладнокровно. Жестоко. Целенаправленно, — Виктория заглянула в остекленевшие зелёные глаза.
— Последние звонки с её телефона сделаны вам.
— Да, она весь вечер пыталась до меня дозвониться.
— До полуночи, — пояснил Саид.
Виктория, услышав это, сглотнула.
«Неми знала, что её собирались убить».
— Мы уже сообщили родственникам. Они заберут тело в Англию и там у себя похоронят, — добавил полицейский.
«У Неми Ларсен украли сердце. Сердце, которое она по неосторожности вручила мне», — проносилось в сознании.
Виктория провела рукой по застывшему лицу девушки, касаясь холодных скул, приоткрытых губ, волос. Луч света потонул во Тьме.
— Помнишь, я дала клятву? — шепнула мёртвой, так доверительно, словно их ничто не разделяло, а с неподвижных уст вот-вот мог раздаться ответ. Но Неми молчала.
— Не позволять лжи отравить нашу веру, а тайнам породить сомнения. Ты что-то хотела мне рассказать. Что? Теперь я готова выслушать, но ты и рта не раскроешь. Как жаль…
— Что за вакханалия! — воскликнул Саид, с возмущением оглядывая номер отеля. — Будто языческое таинство, дьявольский ритуал! Откуда у людей берётся эта жестокость? Откуда это безумие? Вытащить сердце из груди… Уродство!
— Раньше в Рабате случались подобные преступления?
— Клянусь Аллахом, никогда не слышал, чтобы у нас в стране людям сердца вырывали!
— Что говорит администратор отеля?
— В номер мисс Ларсен никто не приходил. О ней не спрашивали, не интересовались. Камеры не зафиксировали ничего странного.
— Кто-нибудь помимо мисс Ларсен в отель вчера заселился? Или, быть может, съехал?
— В том-то и дело. Неми Ларсен единственная, кто снял номер за последние дни. Этот отель не пользуется популярностью, редко кто из туристов заглядывает сюда.
— Почему?
— Далеко от пляжа, неблагополучный район. Я думаю, во всех нормальных отелях комнаты уже были заняты, а мисс Ларсен срочно хотела остановиться в Рабате.
— Получается, преступник залез через окно? — Виктория прошла на балкон. — Всё открыто, свободно, и забраться наверх труда не составит.
— Убийца знал о приезде мисс Ларсен, не так ли? — Саид пододвинул чемодан девушки. — Это не кража. Из вещей всё на месте. Значит, он ждал только её.
Полицейский задумчиво посмотрел на труп.
— Но зачем вырывать сердце? Можно было выстрелить. Зарезать ножом. К чему такая жестокость? Мисс Ларсен должна была сопротивляться, кричать. Но в отеле никто не слышал шума. Значит, он её оглушил, усыпил? А потом стал вытворять такое?
Саид указал на рану.
— Рёбра ровно приподняты. У убийцы был специальный инструмент. Он точно знал, что делал. Возможно, Неми Ларсен — не первая, над кем он поработал.
Лицо араба преобразилось.
— Это маньяк, — произнёс он с полной уверенностью. — Тварь получала удовольствие от своих действий.
Виктория чувствовала, как голова наливается свинцом. В висках обострилось дикое напряжение. Запах крови и окоченевшего трупа начал вызывать рвоту.
— С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросил Саид, когда женщина внезапно пошатнулась.
— Да. Продолжайте следствие, — отмахнулась она от полицейского и побежала к выходу.
Желудок бунтовал.
Спустя минуту в подворотне, уцепившись за стену, Виктория содрогалась от кашля и сплёвывала чёрную слизь. Лицо перекосилось от боли и отвращения, с губ стекали страшные последствия сигарет и наркотиков. Яд медленно выползал из внутренностей, освобождая организм.
Кулак врезался в стену, и на камне прорезалась тонкая трещина.
— Вы уезжаете? — удивилась Мэри, увидев, как фрау Морреаф заказывает ближайший рейс до Лондона.
— Да.
— Но вы только вчера прилетели!
— Нужно выяснить, кто убил Неми.
— Хорошо, я соберу ваши вещи, — обречённо выдохнула экономка.