В последней трети XX века в условиях демократизации постмодернистская эстетика в той или иной форме стала проявляться и в творчестве алтайских художников, таких как Л. С. Кульгачева, В. Э. Октябрь. Творчество В. Э. Октября выпадает из рамок социалистического реализма. Его картины наполнены настроениями индивидуализма, смягченного романтическим «дыханием», образы гор агрессивны в своем романтизме. Его горы – это не горы, где отдыхают. Природа Горного Алтая усмиряет гордыню человека своей неодолимой мощью.
Новация постмодернистской эстетики проникает в художественную практику сибирских живописцев. В период демократических преобразований в России стали более доступны контакты с зарубежными коллегами, переводы зарубежных философов, что повлекло за собою разнообразие тематики и творческих методов художников. Трагическое же выступает в русле реалистического искусства.
Таким образом, трагическое в искусстве социалистического реализма второй половины XX века находило своё отражение в методе социалистического реализма и вытекало из существующих великих традиций: Пушкина и Толстого в литературе, Сурикова и Репина в живописи, Глинки и Мусоргского в музыке, Волкова и Щепкина в театре, Казакова и Баженова в архитектуре, Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Герцена в критике и эстетике.
С одной стороны, реалистическое искусство – неотъемлемая часть культуры народов России второй половины XX века. Но творчество художников этого периода носило противоречивый характер, так как оно вытекало по сути своей из атмосферы модернистского субъективизма. С другой стороны, художники стремились почерпнуть силы в великих традициях, где на фоне исторического лейтмотива находили своё место и трагические темы (Ю. М. Непринцев «Вот солдаты идут» и др.). В целом, в искусстве советского периода темы трагических конфликтов и противоречий имели место в творчестве художников, но к ним подходили робко. Трагическое играет в искусстве особенно большую роль в переломные моменты истории людей, страны. Революционная тематика, тема Великой Отечественной войны, трагедии личностного характера, а также образы героические, полные пафоса, чаще всего отражались в искусстве советского периода второй половины XX века [3, с. 68].
С возникновением модернизма (начало XX века), для которого характерно было стремление ввести предмет, объект в само произведение (эксперименты сюрреалистов, дадаистов, абстракционистов и т. д., и т. п.), человек как предмет искусства уходит с пьедестала. Для постмодернизма, возникшего во второй половине XX века, характерно стремление сделать объект или предмет произведением искусства (боди-арт, коллаж и т. д.). Но что же произойдёт с человеком, с его личностью, его индивидуальностью, с идеями гуманизма и традиционной культурой? Существуют две точки зрения на эту проблему. По мнению В. Курицына, постмодернизм – самая живая, самая эстетически актуальная часть современной культуры, с другой стороны, по мнению В. Малухина и В. Кутырёва, постмодернизм – это эстетический беспредел и смерть культуры [4, с.569].
Специфика постмодернистской эстетики связана с неклассической трактовкой классических традиций: происходит сдвиг к модификации основных эстетических категорий. Например, пристальный интерес к безобразному выливается в его постепенное «приручение» посредством эстетизации, ведущей к размыванию его отличительных признаков; возвышенное замещается удивительным, трагическое – парадоксальным. Центральное место занимает комическое в его иронической ипостаси: иронизм становится смыслообразующим принципом мозаичного постмодернистского искусства. И трагическое в этом искусстве приобретает новые темы и выражается новыми формами и средствами.