Ваське, Ваньке и Антону не так-то трудно было. Им что? То лагери, то сборы, то походы да экскурсии. Весело очень.
Полюбился им баскетбол здорово. Чуть свободная минутка — на площадку! А площадка такая ровненькая, точно для баскетбола нарочно устроенная. Носятся они по ней вслед за мячом, как угорелые.
Ванька состоял в редколлегии стенной газеты пионеров «Стеклянный Пионер». Он был такой ядовитый пикор, что его даже директор побаивался.
— Заметит что неладное, живо в газете распишет, мошенник, — говорил директор.
За всеми этими делами не забывали они любимого своего занятия — изобретения машин. Над ними посмеивались товарищи, а они хоть бы что, свое продолжали. Они стали еще серьезнее относиться к делу. Теперь уж они не потели над изобретением машин для ловли карасей или боя собак, нет. Они теперь много читают журналов, следят за другими изобретениями, увлекаются радио: они устроили себе приемники сами чуть не первые в поселке. Только антенна фабричная, а аппарат самими устроен. Они собирались каждый вечер у Сергея и толковали о новостях, говорили, что хорошо бы им тряхнуть стариной, взяться опять за машины. Но и тут они иной раз по прежней привычке хватали через край. Васька один раз выпалил такую штуку:
— Эх, хорошо бы устроить такую фабрику, которая бы из травы шерстяные материи делала!
На него так и уставились все:
— Ты что это? Смеешься или серьезно говоришь?
— Серьезно.
— Ну, значит, ты угорел сегодня слегка.
— Нет, позволь, почему же? Раз в Москве есть фабрика, которая из обыкновенной ели шелковые материалы ткет, — помните, мы читали— то почему же нельзя из травы сукно ткать?
— Дурак набитый, то шелк, а то шерсть. Шерсть-то у барана на спине растет, а не в лесу или на лугах. Ее ничем не подменишь.
— Да, ведь, и настоящий шелк-то тутовый червяк из себя выпускает, а вот его подменили.
— Ах, и глуп же ты иной раз бываешь, Васька, честное слово, — сказал Сергей, не умея получше опровергнуть товарища.
Иной раз появлялись у них смелые мысли о создании новых аппаратов, машин, но руки опускались, чувствовали они, что ничего толком не знают. И ограничивались они одними разговорами. Но и то хорошо. Хорошо почитать книжку, поговорить после работы. А работали на фабрике они все теперь, не один только Сергей. Время уж пришло работать всем.
И вот как раз в это время случилось в поселке одно событие, которое всех удивило, а наших изобретателей прямо ошарашило. Сразу объявился новый изобретатель, да не какой-нибудь, а самый настоящий. Это оказался — дядя Филя, кочегар у котлов электрической станции.
6
Ну кто бы мог подумать об этом, а?
Дядя Филя, кочегар, человек тихий, постоянно с трубкой в зубах и молчаливый, застенчивый какой-то. Наши изобретатели даже рыбу с ним не раз ловили удочками. И вот, на тебе, он знаменитый человек теперь! О нем пишут в газетах, в журналах, к нему из Москвы приезжали какие-то инженеры, толковали с ним целую неделю. Потом и он ездил в Москву, говорят, за деньгами будто бы. А рабочие в клубе устроили для него чествование. Речи тут говорили такие, что голова от гордости может закружиться.
— Мы, — говорят рабочие дяде Филе, — гордимся, брат, тобою. Потому ты башкой здорово шевельнул, молодец! Побольше бы таких ребят, как ты, другое дело пошло бы.
Члены союза изобретателей слюнки глотали от зависти к дяде Филе. А он только краснеет да мычит что-то в ответ. Эх вот бы их так чествовали, они бы знали, что им отвечать!
Кочегар изобрел целых четыре новых штуки; машинами, правда, их назвать нельзя. Котел паровой новой системы, который меньше берет топлива, а больше дает пару; потом аккумулятор новый; новый состав придумал для стекла, при котором стекло будет получаться чище и прочнее, и, наконец, машину — молоть этот состав. Надо всем этим работал он лет десять, если не больше.
Ходят наши изобретатели, точно в воду опущенные, стыдно им друг перед другом.
— Ну, что, ребята? — спрашивает Сергей своих друзей.
— Что ж… дело ясное. Подставил он нам ножку, кочегар этот.
— Чем?
— Как чем? А за пояс кто нас заткнул? Что мы теперь? Муравьи, не больше.
— Нам жить теперь нельзя, потому мы в подметки к нему не годимся.
— А по-моему, нам унывать нечего, товарищи, — сказал Антон. — Он свое дело сделал, а нам наше осталось. Нам бы даже сходить к нему нужно, потолковать, как и что.
Верно говоришь, Антон, я тоже так думаю. Идем к нему и только. Расскажем ему о себе, что он нам посоветует.
Он ведь теперь все, поди, знает.
На другой день пошли они к дяде Филе в кочегарку. Он хоть и прославился на всю республику, а работу свою не бросил, не зазнался.
Дядя Филя как раз дрова в топку подбрасывал, когда они пришли к нему.
— Здорово, дядя Филя!
— А-а-а, здорово, ребятки, здорово.
— Просто не верится, что он изобретатель настоящий, — шепнул Антон на ухо Ваське.
Кончив бросать дрова, дядя Филя отер с лысины пот и стал закуривать трубку.
— Вы ко мне, ребятки?
— Да.
— Что скажете хорошего?
Они замялись. Слов нет, хоть он и дядя Филя, кочегар, а раз он изобрел такие штуки, то поневоле как-то робеешь с таким человеком. Но говорить-то нужно, мнись не мнись.
И вот Сергей, как старший и председатель вдобавок, начал.
— Видишь ли, дядя Филя…
— Да…
— Вот… мы пришли к тебе, собственно говоря, насчет машин.
— Каких машин?
— Всяких.
Дядя Филя улыбается, а никак не поймет, чего же в конце концов им нужно от него.
— Видишь ли, — продолжает Сергей, — мы тоже изобретатели, а потому и пришли к тебе.
— Изобретатели?
— Да.
— Все четверо?
— Все как есть.
— Так… Ну, вы что-нибудь, того, соорудили?
— Сооружать-то мы не мало соорудили. Но только, по совести говоря, ерунда одна получается, путной машины, вроде вот что ты изобрел, у нас ни одной нету. Вот мы и пришли посоветоваться к тебе насчет машин. Охота изобретать у нас смертная, руки так и чешутся. Расскажи ты нам, как ты это делал все эти штуки, почему у тебя так здорово получилось. Может, и мы по твоим следам пойдем.
Дядя Филя пыхнул махорочным дымом через нос и сказал:
— Что ж, это очень хорошо, ребята, что вы хотите изобретать машины, дело это похвальное. Раз у вас чешутся руки, то нужно, чтобы и в голове чесалось, мозги, так сказать, работали, шевелились вовсю.
— Да, они у нас работают и голова у нас здорово чешется, в этом нужды нету!
— Так. Теперь вам только одно и остается сделать…
— Что?
Они так и притаились. Сейчас, мол, он им секрет изобретательства скажет, и тогда уж они начнут.
— Остается вам, ребятки, поучиться хорошенько и тогда уж за машины браться.
У них так и вытянулись лица. Они этого-то никак не ожидали.
— Да, ведь, мы учились уже в школе, дядя Филя?
— Этой учебы маловато, ребятки, — еще нужно. Да притом же тут специальные науки такие нужно знать…