— Какую?
— Я хочу взять мистера Теслу с собой в будущее. Его место там. Может быть, там они его оценят.
— Это никуда не годная идея, Азор.
— Артур так не думает.
Она качает головой. Она должна держаться.
— Азор, сегодня кое-что случилось. Я должна тебе сказать.
— Что? Нет, не говори.
— Самое плохое. Самое плохое, Азор.
— Пожалуйста, не надо, Лу. Это все погубит. Из-за этого все может измениться, так что ты даже не родишься, или что-нибудь в этом роде. Понимаешь? Это опасно.
— Азор…
— Это о тебе с Артуром? Зря я тебе сказал. Дай, я угадаю. Он…
— Нет. Это о тебе. Это о тебе и папе, и о том, что случилось сегодня, 7 января 1943-го, Азор.
— Тс-с! Не надо! Пожалуйста, не говори мне! — Азор вскидывает руки и зажимает себе уши. Он уже не приближается к ней, как будто теперь он ее боится — ее, знающую слишком много. Они смотрят друг на друга, оба не дышат, оба боятся того, что будет дальше, пока мгновенье не рассекается стуком поспешных шагов — пары ног, бегущих по тоннелю за Луизой.
— Азор, — снова повторяет его имя Луиза. — Вы сегодня умерли. Вы с папой погибли сегодня в этой машине времени.
И, как она и боялась, сказанное становится действительностью. Азор исчезает, целиком и полностью, мгновенно. Его больше нет, тоннель пуст и Луиза одна.
— Азор? — конец тоннеля, только что скрывавший какую-то тайну, темнеющий проход, уводивший к смерти, сейчас выглядит самым обыкновенным, хорошо освещенным переходом для поставщиков и гостей отеля. — Азор! — кричит она ему вслед, но ее вопль теряет напор на полпути, утонув во множестве страхов. Прежде всего, она пугается, что он был прав, и она изменила будущее, рассказав о нем. Может, она выберется из тоннеля и обнаружит, что немцы стерли Нью-Йорк с лица земли. Она зажимает ладонью рот, еще не дойдя до второй, куда более ужасной мысли. Может быть, ничего этого не было. Может быть, она совсем одна, без машины времени, без надежды на будущее, без Азора, без Артура, без мистера Теслы, без отца.
Две руки — потные жесткие лапы — хватают ее за плечи, разворачивают кругом, спиной к тоннелю.
— Пошли! — ее волочат обратно к лестнице. Ее загоняют обратно в отель «Нью-Йоркер», возвращают в место, где жизнь идет по очень прямой и узкой дорожке — дорожке, которая приводит Луизу и двух правительственных агентов обратно к номеру 3326.
ЯНВАРЬ 1943
ОТЕЛЬ НЬЮ ЙОРКЕР
ЛУИЗА ДЬЮЭЛЛ — ГОРНИЧНАЯ
ДОПРОС
— Пожалуйста, назовите свое имя для протокола.
— Что вы натворили в комнате мистера Теслы?
— Мисс, назовите ваше имя для протокола.
— Что вы натворили в комнате мистера Теслы? Кто вы такие?
— Вы дружите с мистером Теслой?
(Допрашиваемая не отвечает.)
— Вы дружите с мистером Теслой?
(Неразборчиво.)
— Пожалуйста, громче.
— Да, дружу.
— Мистер Тесла показывал вам что-либо из того, над чем работал?
— Он много чего мне показывал.
— Почему бы не рассказать нам, что вы запомнили?
— Что вы ищете?
— Что искали вы?
— Своего отца.
— В нашем номере? Вы искали своего отца?
— Конечно, нет.
— Что вы искали?
— Мистера Теслу.
— Мистер Тесла ваш отец?
— Идиоты.
— Какое отношение ваш отец имеет к мистеру Тесле?
— Мистер Тесла изобрел «луч смерти», который может возвращать людям жизнь. Он был мне нужен для отца.
— «Луч смерти» не возвращает людям жизнь. Он их убивает.
— Нет, неправда.
— Да, правда. Я хочу сказать, он бы убивал, если бы действовал. Мистер Тесла его так и не построил. Он уже много лет не изобретал ничего, что бы работало.
— Я видела папку. Там сказано: «для спасения человеческих жизней».
— Мисс…
— Я вам не верю.
— Почему бы просто не рассказать нам, что вы помните?
ГЛАВА 18
Электричество само по себе бессмертно.
Что я помню.
Молнии, однажды сказал мне отец, ударяют в землю сто раз в секунду — каждую секунду каждого дня. Я не понимаю, как такое может быть, и, хотя мне хотелось бы поверить его словам, я не поверила. Я видела в жизни так мало молний, что они драгоценны своей редкостью.
Я ничего им не сказала. Нечего было говорить. Он хочет, чтобы ему в номер каждый день приносили восемнадцать чистых полотенец. Ему нравится изобретать. Он любит голубей.