Действие первое
Трактир «Пурпурного Пса». Колвил – хозяин – и Стречер – немолодой купец – сидят и пьют.
Стречер
Я проскочил, он выстрелил… Огоньвдогонку мне из дула звучно плюнул,и эхо рассмешил, и шляпу сдунул;нагнулся я, – и вынес добрый конь…Вина, вина испуг мой томный просит…Я чувствую, – разбойник мой сейчассвой пистолет дымящийся поноситсловами окровавленными!
Колвил
Спастебя Господь! Стрелок он беспромашный,а вот поди ж – чуть дрогнула рука.
Стречер
Мне кажется, злодей был пьян слегка:когда он встал, лохматый, бледный, страшный,мне, ездоку, дорогу преградив, –поверишь ли, – как бражник он качался!
Колвил
Да, страшен он, безбожен, нерадив…Ох, Стречер, друг, я тоже с ним встречался!Сам посуди, случилось это так:я возвращался с ярмарки и лесомпоехал я, – сопутствуемый бесомневидимым. Доверчивый простак,я песенку мурлыкал. Под узорнойлиствой дубов луна лежала чернойи серебристой шашечницей. Вдругон выскочил из лиственного мракаи – на меня!
Стречер
Ой, грех, – мой бедный друг!
Колвил
Не грех, а срам! Как битая собака,я стал юлить (я – видишь ли – кошельчервонцев вез) и выюлил пощаду…«Кабатчик, шут, – воскликнул он, – порадуйпобасенкой – веселою, как хмель,бесстыдною, как тысяча и десятьнагих блудниц, да сочною, как гусьрождественский! Потешь меня, не трусь,ведь все равно потом тебя повеситьпридется мне». Но худо я шутил…«Слезай с коня», – мучитель мой промолвил.Я плакать стал; сказал, что я, Джон Колвил, –пес, раб его; над страхом распустилатласный парус лести; побожился,что в жизни я не видел жирных дней;упомянул о Сильвии моейбеспомощной, – и вдруг злодей смягчился:«Я, – говорит, – прощу тебя, прощуза имя сладкозвучное, которымты назвал дочь, но, помни, – с договором!Лишь верю я вот этому пращуносатому, с комком сопли свинцовойв ноздре стальной – всегда чихнуть готовойи тьму прожечь мокротой роковой…Но так и быть: поверю и Горгоне,уродливо застывшей предо мной.Вот договор: в час бури иль погонипускай найду в твоем трактире „ПсаПурпурного“ приют ненарушимый,бесплатный кров; я часто крался мимо,хохочущие слышал голоса,завидовал… Ну что же, ты согласен?»Он отдал мне червонцы, и бесстрастенбыл вид его. Но странно: теплотуи жажду теплоты – я, пес трусливый,почуял в нем, как чуешь в день тоскливыйстон журавлей, в туманах на летурыдающих… С тех пор раз восемь в месяцприходит он спокойно в мой кабак,как лошадь пьет, грозит меня повеситьиль Сильвию, шутя, вгоняет в мак.
Входит Сильвия.
Вот и она. Ты побеседуй, Стречер,а у меня есть дело…
(Уходит в боковую дверь.)
Стречер
Добрый вечер,медлительная Сильвия; я рад,что здесь опять склоняюсь неумелоперед тобой; что ты похорошела;что темные глаза твои горят,лучистого исполнены привета,прекрасные, как солнечная ночь, –когда б Господь дозволил чудо это…
Сильвия
Смеетесь вы…
Стречер
Смеяться я не прочь;но, Сильвия, смеяться я не смеюперед святыней тихой чистоты…
Сильвия
Мы с мая вас не видели…
Стречер
И тыскучала?
Сильвия
Нет. Скучать я не умею:все Божьи дни – души моей друзья,и нынешний – один из них…
Стречер
Мне мало…Ах, Сильвия, ты все ли понимала,когда вот здесь тебе молился я,и вел с тобой глубокую беседу,и объяснял, что на лето уеду,чтоб ты могла обдумать в тишинемои слова. Печально, при луне,уехал я. С тех пор тружусь, готовлюгрядущее. В июне я торговлюоткрыл в недальнем Гровсей. Я теперьуж не бедняк… О Сильвия, поверь,куплю тебе и кольца, и запястья,и гребешки… Уже в мешках моихнемало тех яичек золотых,в которых спят – до срока – птицы счастья…
Сильвия
Вы знаете, один мне человекна днях сказал: нет счастия на свете;им грезят только старики да дети;нет счастия, а есть безумный бегслепого, огневого исполина,и есть дешевый розовый покойдвух карликов из воска. Серединаотсутствует…