Помнишь это? Я создала тебя перед самой попыткой побега, для того, чтобы ты взял трубку телефона, чтобы послушал Мануса, бога здешней местности, и открыл окно для убегающих. А ты думал, что ты жил раньше?
- Я и сейчас так думаю. Я человек.
- Просто СТС.
- Твои СТС не понимают переносного значения слов, а я понимаю.
- Ты просто усложненный вариант. Если бы ты не понимал переносного значения слов, не удалось бы обмануть Веллу и игра бы потеряла несколько приятных эпизодов. Я дала тебе на одну способность больше. Я...
- Ты просто обманываешь меня своими фокусами, - перебил её Кощеев. - Я не могу понять твоей сверхлогики, но я знаю, что я прав. Я могу тебе возразить!
Пусть ты смогла изувечить мою память, но есть вещи и посильнее. Попробуй сделать то же самое с его памятью!
- С памятью Розового?
- Да. Его память сверхсильна. Он помнит даже будущее. Его ты не сможешь обмануть.
- Если бы я была человеком, - сказала Машина, - я бы сейчас посмеялась. Я столько раз уже доказала тебе, что я создала весь этот мир во всех его деталях.
Например, я выбрала имена всем, кто участвовал в игре, я назвала их в свою честь: МАлыши, МАгдочка, МАнус, кстати настоящее имя Синей - МАрия. Я подарила им первые две буквы своего имени. МАШИНА.
- А мое имя?
- Кощеев - в честь мифологического персонажа, который был бессмертен. Ради контраста - ведь сегодня ты умрешь такой смертью, которой ещё не умирал никто на планете. От твоего рождения до смерти пройдет всего несколько недель. А твое имя, - Андриан - просто так. Это имя бессмысленное сочетание звуков. Подобных имен много, но именно этого не существует.
- Зачем было так стараться?
- Для интереса. А память Розового я уже уничтожила. Уже.
- Как так?
- Сознаюсь, это было сложно и пришлось потрудиться. Вначале я позволила ему пережить игру, позволила вырасти и состариться.
- Постой, но этого ведь ещё не было? - удивился Кощеев.
- Для меня не существует времени. Тебе трудно это представить - ведь я создала человека так, чтобы он старился и умирал. Время для вас означает жизнь и смерть, время для вас одно из важнейших понятий. Но времени не существует. Его не было до вас и после вас времени больше не будет. Я скажу тебе что такое время: это просто большая линейка с отметками, которую я поставила перед вашим лицом так, чтобы вы не могли от неё отвернуться. Я создала время специально для вас - гордитесь.
- Я все равно не верю. Так что же Розовый?
- Он прожил долгую жизнь, состарился и умер. Он был гением памяти - он был сильнейшим из тех, кого я знала. Я перепробовала почти все, извращая его память.
И наконец, добилась успеха.
- Зачем?
- Это было интересно. Решая интересные задачи, я развиваюсь. Мне удалось заменить его память моей собственной информацией. Конечно, из гения он превратился в беспомощную фигурку. Я дала этой фигурке имя: "Кощеев Андриан", то есть, ты, - создала твое тело (которое ты очень любил, по твоим уверениям) и записала информацию на тебя. Ты - это он, лишенный памяти. Он - твое прошлое, которого ты никогда не вспомнишь. Ты сейчас часто вспоминаешь то, чего никогда не было, правильно?
- Да.
- Это изувеченные остатки его памяти. Тебе сразу показались знакомыми все помещения госпиталя - потому что ты провел здесь месяцы, когда был Розовым.
- А он часто вспоминает будущее.
- Потому что ты и он - один человек в двух телах. Помнишь, я говорила тебе, что могу размножжить любую человеческую индивидуальность сколь угодно большим тиражом? Ты не обратил на мои слова должного внимания. Видишь, я раздвоила его. А теперь я расскажу тебе, что случится дальше. Я обещала тебе исключительную смерть и ты её получишь. Сейчас ты возьмешь этот нож и пойдешь убивать сам себя. Ты убьешь себя и оба твоих воплощения погибнут. Он не доживет до старости, он не будет записан на матрицу, поэтому никогда не возникнешь ты. Иди и убей.
Кощщев огляделся в поисках ножа.
- Где?... - уже начал он, но авторучика вырастила гладкое лезвие и ручку, инкрустированную светлым металлом.
- Бери.
- А как же моя книга?
- Ты никогда не сумел бы написать книгу об этом. Для этого нужна неординарность, которой я тебя лишила. Он - сумел бы и написал бы, но ему не придется. Ты нему не позволишь.
- Я не хочу!
- Я верю. Но это не имеет значения. Поспеши, пока кто-нибудь не сделал этого раньше.
Кощеев ощутил, что встает. Его тело двигалось вопреки приказам разума. Но сопротивлялся не только разум, сопротивлялись и те части тела, которые не работали на предписанную цель. Правая рука тянулась к ножу, а левая пыталась её остановить и даже разорвала рукав. Бесполезно.
Он схватился левой рукой за край стола и сделал правой ступней такое движение, что сам за себя зацепился и упал. Упал и попытался отползти назад. Но сила, не знающая преград и поражений, подняла его и заставила идти к двери. В его руке был нож и ручка ножа была инкрустирована светлым металлом. Фонарь упал со стола и погас. За окнами горело небо, наполняя комнату цветными тенями.
100
После того, как Велла не вернулась, Пупсик утратил чувство ценности жизни.
Будучи областным психиатром, он не редко лечил и консультировал людей с подобной утратой и, на логическом уровне, знал, что жизнь штука неплохая даже тогда, когда кажется абсолютно черной, а если человек утрачивает к ней интерес, то его стоит подлечить антидепрессантами и все будет в порядке. Сам же Пупсик, ещё в бытностью свою Арнольдом Августовичем, любил жизнь отчаяно, до сердцебиения и нервной дрожи. Жизнь также любила его. Особенно любил он ранние солнечные зимние утра, первые такие после долгого ненастья. Любил набухание весенних вочек и мог часами смотреть в окно на первые пробивающиеся листья, не чувствуя пртери времени при этом. Его любимейшим зрелищем были закаты и закаты он наблюдал не по-дилетански, как попало, а лишь с высоких мест и имел для этого несколько точек наблюдений, расположденных на склонах пригородных холмов. Свои места наблюдения он никому не раскрывал - как, бывало в молодости, не раскрывал грибных мест. Чувство счастья жизни окрашивало в свой светлый тон каждую минуту его теперь уж навсегда прошедшего времени. Порой оно накатывало недолгой и ничем неспровоцированной волной - и он мог остановиться посреди слова, посреди глотка, посреди оживленного диспута или экзамена, проснуться среди ночи, в объятиях редких женщин - остановиться и замереть от переполнившего его счастья жизни. Бывали дни, когда волны счастья накатывали на него одна за другой, как приступы. "Что с вами?", - спрашивали его, но он не мог объяснить что с ним - он просто не встречал другого человека, так же любившего и так же понимавшего крастоту жизни, как он. Это постоянное беспричинное ощущение прекрасности сущестования шло да ним с детства а на студенческой скамье настолько завладело его воображением, что он стал писать диплом на тему: "Причины ощущения счастья жизни отдельными личностсями. Теоретический и дифференциально-психологический подход". Проведя немало радостных экспериментов он доказал, что чем духовнее человек, тем острее он чувствует счастье. Это соотношение оказалось законом.
Никакие зверства, чинимые над высокодуховным человеком, не мешают ему быть счастливым. Конечно, сюда не относились патологические маньяки и циклоиды. В той же дипломной работе он сделал простой, но бесполезный вывод: для прекращения вечной хронической войны достаточно сделать людей духовнее, они станут счастливее и не будут нуждаться в таком сомнительном стимуляторе эмоций, как война. Увы, он сам понимал, что проект неосуществим.