- Я знаю только, что нам предстоят довольно неловкие полчаса,- холодно ответил Барроуз.- А еще мы отклоняемся от темы.
- Вовсе нет,- заверил его истец, горящий искренним желанием понравиться.- Надеюсь, я не сказал ничего оскорбительного для кого-нибудь? Вам бы пожить в цирке; ваша кожа быстро бы задубела. Однако я обращаюсь к вам, сэр.- Он посмотрел на Пейджа.- Разве я не прав относительно этой леди? Можете возразить? Можете сказать, что, для того чтобы полюбить меня в детстве, она должна была быть постарше - в возрасте, скажем, Маделин Дейн. Таким было ваше возражение?
Молли засмеялась.
- Нет,- усмехнулся Пейдж.- Я не думал ни о подтверждении, ни о возражении. Я думал о вашей таинственной профессии.
- О моей профессии?
- Да, о редкой профессии, о которой вы упомянули и в которой вы преуспевали в цирке. Я не могу решить, кто же вы: предсказатель, психоаналитик, специалист по памяти, заклинатель или все это, вместе взятое? В вас есть задатки для всех этих профессий, и даже гораздо больше. Слишком уж вы напоминаете Мефистофеля из Кента. Вы не принадлежите этому миру? Вы почему-то все приводите в беспорядок, и у меня от вас болит шея.
Истец, похоже, был доволен.
- Правда? Вас всех нужно немного расшевелить,- заявил он.- Что же касается моей профессии, то во мне есть понемногу от каждой из них. Но самое главное, что я - Джон Фарнли.
Дверь в комнату открылась, и вошел Ноулз.
- К вам мистер Кеннет Марри, сэр,- доложил он.
Наступила пауза. Угасающий свет последних лучей солнца проник в комнату сквозь деревья и высокие окна. Он залил мрачную комнату спокойным, теплым светом, достаточно ярким, чтобы лица и фигуры стали отчетливо видимыми.
Сам Кеннет Марри в летних сумерках напоминал кого угодно. Это был высокий, худой, несколько неуклюжий человек, который, несмотря на первоклассный ум, никогда ни в чем не добивался особых успехов. Хотя ему было не больше пятидесяти лет, его светлые усы и борода, скорее напоминающие щетину, начали седеть. Он постарел, как и говорил Барроуз, похудел и помрачнел. Но многое все-таки осталось от его прежнего легкого, добродушного характера, и это стало заметно, когда он легкими шагами вошел в комнату. Прищуренные глаза выдавали в нем человека, привыкшего к горячему солнцу.
Войдя, он остановился и нахмурился, словно над загадкой. И к одному из оспаривающих свои права на поместье вернулись воспоминания о былых днях с прежними чувствами, с почти неистовой ожесточенностью по отношению к умершим людям; и все же Марри не выглядел ни на день старше, чем прежде.
Он рассматривал людей, собравшихся в комнате. Лицо его из хмурого стало насмешливым - вечный преподаватель,- а затем подозрительным. Марри направил свой взгляд в пространство между владельцем и истцом.
- Ну, юный Джонни?- произнес он.
Глава 5
На секунду оба участника спора замерли и замолчали. Сначала казалось, будто каждый ждет, что будет делать другой; затем каждый повел себя по-своему. Фарнли слегка дернул плечом, словно не хотел вступать в спор, но соизволил кивнуть, сделал приветливый жест и даже натянуто улыбнулся. Голос Марри звучал властно. Но истец, немного поколебавшись, решил поступить по-другому. Он заговорил очень дружелюбно.
- Добрый вечер, Марри,- сказал он; и Брайан Пейдж, знавший, как ученики ведут себя со своими бывшими преподавателями, вдруг почувствовал, что чаша весов опускается в сторону Фарнли.
Марри огляделся.
- Может быть... э... кто-нибудь представит меня,- приятным голосом произнес он.
Это сделал Фарнли, очнувшись от своей апатии. По молчаливому согласию Марри считался среди собравшихся "стариком", хотя он был намного моложе Уэлкина; в его манерах было что-то "стариковское", некая неуловимая значительность и уверенность. Он сел во главе стола, так что свет падал как раз на его спину, степенно надел очки в черепаховой оправе, сделавшие его похожим на сову, и оглядел присутствующих.
- Я бы никогда не узнал мисс Бишоп и мистера Барроуза,- продолжил он.Мистера Уэлкина я едва знаю. Именно благодаря его великодушию я смог взять первый настоящий отпуск за долгое время.
Уэлкин, явно польщенный, решил, что пора брать дело в свои руки и переходить к главному.
- Именно. Итак, мистер Марри, мой клиент...
- Ах нет, нет, нет,- несколько раздраженно остановил его Марри.Позвольте мне передохнуть и "сказать слово", как любил выражаться старый сэр Дадли.- Казалось, он действительно хотел передохнуть, потому что несколько раз глубоко вздохнул, оглядел комнату, а потом обоих соперников.- Однако должен заметить, вы оба, похоже, попали в очень неприятную ситуацию. Дело ведь не стало достоянием гласности?
- Не стало,- подтвердил Барроуз.- А вы, конечно, ничего об этом не рассказывали?
Марри нахмурился:
- Должен признать свою вину. Я упомянул об этом одному человеку. Но когда вы услышите имя этого человека, я не думаю, что вы станете возражать. Это мой старый друг, доктор Гидеон Фелл, в прошлом такой же школьный учитель, как и я. Вы, наверное, слышали, что он связан с сыскной работой? Я встретил его в Лондоне. И я... э... упоминаю об этом, чтобы предупредить вас.- Несмотря на внешнее добродушие Марри, взгляд его прищуренных серых глаз стал проницательным, жестким и подозрительным.- Возможно, доктор Фелл сам скоро будет здесь. Вы знаете, что, кроме меня, в "Быке и мяснике" остановился еще один человек и он имеет опыт сыскной работы?
- Частный сыщик?- резко спросил Фарнли, к явному удивлению истца.
- Ага, дошло?- усмехнулся Марри.- В действительности он официальный детектив из Скотленд-Ярда. Это была идея доктора Фелла. Доктор Фелл утверждает, что лучший способ скрыть свою деятельность официального детектива - прикинуться частным сыщиком!- Хотя Марри, казалось, был в восторге от выдумки своего друга, глаза его продолжали наблюдать за всеми.Скотленд-Ярд, по просьбе старшего констебля Кента, похоже, занялся смертью мисс Виктории Дейли прошлым летом!
Гром среди ясного неба!
Натаниэль Барроуз, оживившись, взмахнул руками.
- Мисс Дейли убил какой-то бродяга, который потом сам был убит при попытке к бегству!- воскликнул он.
- Надеюсь. Однако я слышал об этом мимоходом, когда рассказывал доктору Феллу о своем участии в вашем деле. Он заинтересовался им.- Голос Марри снова стал резким и, если можно так назвать, непроницаемым.- Ну, юный Джонни...
Даже воздух комнаты, казалось, вибрирует от ожидания. Истец кивнул. Хозяин тоже кивнул, но Пейджу показалось, что у него на лбу появились бисеринки пота.
- Не могли бы мы продолжить?- спросил Фарнли.- Что толку играть в кошки-мышки, мистер... что толку играть в кошки-мышки, Марри? Это неприлично и на вас не похоже. Если у вас есть эти отпечатки пальцев, покажите нам, мы посмотрим.
Марри открыл глаза и прищурился. В его голосе звучала досада.
- Значит, вам известно, что я их хранил. И могу я спросить,- его голос стал холодным, ровным и саркастичным,- кто из вас решил, что отпечатки пальцев поставят окончательную точку?
- Я думаю, что могу отдать эту честь противнику,- ответил истец, вопросительно оглядывая всех.- Присутствующий здесь мой друг Патрик Гор утверждает, что лишь недавно вспомнил о них. Но у него, кажется, сложилось впечатление, что вы снимали отпечатки прижимая пальцы к стеклянной пластине.
- Я так и делал,- подтвердил Марри.
- Это ложь,- возразил истец.
У него неожиданно изменился голос. Брайан Пейдж вдруг понял, что под его мефистофельской внешностью скрывается необузданный темперамент.
- Сэр,- возмутился Марри, оглядывая его с ног до головы,- я не привык...
И вдруг - словно вернулись прежние дни: истцу, казалось, неодолимо захотелось пойти на попятную и попросить у Марри прощения. Но он сдержался. Его лицо смягчилось, и на нем появилось прежнее насмешливое выражение.
- Тогда, скажем, у меня альтернативная версия. У меня вы сняли отпечатки пальцев на "Дактилографе". У вас было несколько таких "Дактилографов" - вы купили их в Танбридж-Уэллс. И в тот же день сняли отпечатки пальцев у меня и у моего брата Дадли.
- Это,- согласился Марри,- чистая правда. "Дактилограф" с отпечатками пальцев у меня с собой.- Он дотронулся до внутреннего нагрудного кармана спортивного пиджака.