Изольда же не смеялась.
Хрипло заорали рога, возвещая об очередном прибытии очередного барона, судя по обильному поезду, достаточно состоятельного, чтобы предъявлять претензии по поводу отведенных комнат и невозможности разместить в Замке всю дворню.
Рогам ответили другие, и эхо покатилось по двору. Затрещали барабаны северян. И визг волынок замечательно довершил картину хаоса.
Скорей бы свадьба. По разным причинам.
Когда звуки слились в один утробный вой, Кайя сбежал. В подземелье хотя бы тихо… по дороге он, повинуясь странному порыву, стащил с парадной лестницы розы. Иза ведь говорила, что они ей нравятся.
Изольда примеряла платье.
Белый шелк ниспадал мягкими складками, и не будучи прозрачен, он скорее дарил намеки и вызывал в памяти картины, которых - Кайя до сего момента был честно уверен - в ней не должно было быть. Он ведь не думал ни о чем таком, когда Изольда болела.
Или думал?
Нежная линия плеч, и темная тень - позвоночник. Мягкие углы лопаток и совершенный изгиб бедра. Ямочки на ягодицах…
Он не доживет до свадьбы.
- Ваша Светлость! - портной выронил булавки, которые рассыпались с очень уж громким звуком. И вид у него сделался испуганный, виноватый.
- Ваша Светлость, - Ингрид сделала реверанс.
Изольда обернулась и… если Кайя правильно понял, она была очень рада его видеть.
Значит, не сердится?
Но почему молчит? И смотрит так удивленно? Наверное, потому, что с цветами в руках он похож на идиота.
- Это… - Кайя поискал, куда бы приткнуть розовый куст, который вдруг перестал казаться хорошим подарком. Надо бы у дяди спросить. Дядя точно знает, что можно дарить женщинам. Но отступать было поздно: - Это тебе.
- Спасибо, - она с трудом сдерживала смех, но только вслух. На другом плане Изольда сияла, и это было чудесно. - Мне никогда не дарили таких… букетов. Но ты не должен меня видеть до свадьбы.
- Совсем?
Портной, упав на колени, принялся собирать булавки. Парень не из первых мастеров, но его нашел дядя, а это - достаточная рекомендация. Была достаточной.
Сейчас Кайя не был уверен, что готов оставить этого типа наедине с Изольдой.
- Нет. Пока я в этом… плохая примета, если жених видит невесту в свадебном платье. Нет, постой… - она подошла сама и взяла за руку. - Я хочу тебе что-то показать. Мы тут немного… поработали. Ну сначала я просто помочь хотела…
Кайя ее слушал, но смысл доходил медленно. Настроение сегодня было совершенно нерабочим. И вид бумаг, разложенных на полу - Урфин тоже так делает, когда пытается в чем-то разобраться - вызвал одно желание: сжечь их.
- …а потом вот так получилось, что… - Изольда вздохнула и потерла кончик носа. - Эта ферма продает больше, чем может. В разы больше. Они особо не пытаются прятаться, наверное, думают, что если с продажи платят налог, то все хорошо. Вот.
Она сунула мятый лист.
- Я здесь все написала. Видишь, слева - это их активы с позапрошлого года. Вот здесь, - измазанный чернилами палец ткнул в столбик цифр и каких-то значков, соединенных стрелками. - То, что они приобретали. Ну и вообще то, что к ним приходило. А вот тут - то, что продавали.
Голова медленно, но включалась.
Продавал “Золотой берег” в разы больше того, что мог.
- А тут вот люди, которые появлялись из ниоткуда. Видишь, в прошлом году не осталось никого четырнадцати-пятнадцатилетнего возраста. А в нынешнем они продали троих таких девочек. Откуда взяли?
Кайя знал ответ.
- Ты… сердишься? - Изольда нахмурилась. - Я… я просто хотела помочь.
- Не на тебя, сердце мое. На людей, которые этим занимаются.
Ездят по селам, скупая детей. Сидят на границе, охотясь на тех, кого считают чужими. Караулят на пристанях, станциях, дорогах… Требуются девушки для работы в приличном доме.
Кайя случалось громить подобные дома. Выходит, не все.
- Ты их найдешь и накажешь, - сказала Иза тоном, который не оставлял выбора. Найдет и накажет, хотя бы затем, чтобы жену не разочаровать.
Его замечательно умную жену, которая провела утро, копаясь в бумагах, выполняя его же работу, ко всему лучше, чем он сам. Стыдно должно бы быть.
Но не было.
Изольда же уставилась на руки и вздохнула:
- А пишу я все равно, как курица лапой…
- Ты не похожа на курицу, - Кайя сложил бумагу и, присев, собрал отчеты. Дядя наверняка захочет их просмотреть. - На лебедя скорее. Маленького.
- Ну да. Лебедь лапой - это совсем другой вопрос. Ты же еще придешь? К ужину, да?
Придет. Теперь уж совершенно точно - придет.
- Ты, - голос предательски дрогнул, - не будешь против, если я кое-кого приглашу на ужин?
Присутствия Ингрид явно недостаточно, чтобы Кайя вел себя прилично.
Глава 31. Дела семейные
Мужик без жены — что дерево без гусеницы.
Народная пословица
Все-таки Кайя - прелесть.
Цветы вот принес. Кустом сразу. И с бронзовой вазой, в которой весу едва ли не больше, чем во мне. А розы красивые, белые с зеленеющими к краю лепестками, ароматные. Опять же, стоять будут долго.
Пока не унесут.
И сердиться на самоуправство не сердился. Выслушал внимательно. Головой кивал. Но вот осталось ли в ней что из моих пояснений - сомневаюсь. Ничего. Вечером перепоясним, если вдруг надобность возникнет. В который раз убеждаюсь, что платье - это тоже оружие. Главное, подобрать правильно и пользоваться научиться.
- Я… тогда пойду? - поинтересовался Кайя тоскливо.
- Ага.
Тараканы в этой рыжей голове определенно вознамерились капитулировать и уйти в глубокое подполье, наплевав на все принципы. И не то, чтобы я против была, я бы им вслед кружевным платочком помахала, но, подозреваю, позже тараканы вернутся и отомстят. Поэтому, сделаем вид, что в приметы Наша Светлость верит, если уж Их Светлость столь чувствительны к веяниям моды оказались.
Хотя, конечно, если и дальше так пойдет, то вера закончится быстро.
Нет, серьезно, еще пару секунд под этим осоловевшим взглядом и фейерверком эмоций, и я учиню над Их Светлостью насилие. Или - придется сделать скидку на разницу в весовых категориях - попытаюсь.
Но Кайя все-таки ушел, и стало вдруг тоскливо.
Платье - это же такая ерунда, если подумать… подумать не позволили. Нашей Светлости пришлось вернуться на прежнее место и в прежний образ - не то памятника, не то манекена.
- Еще немного. Надо над складочками поработать, - уговаривал портной, оказавшийся весьма милым, хотя и стеснительным, юношей. Главное, он понял меня с полуслова. Четверть часа общения, несколько эскизов на коленке и мы пришли к согласию. Единственно, юноша, запинаясь и краснея - близость к Нашей Светлости пагубно воздействовала на неокрепшие умы - предложил сшить еще и рубашку. А то при дневном свете платье рискует оказаться чересчур… революционным для нынешнего времени.
Разумный довод.
Теперь я вижу, что более, чем разумный.
Но вот юноша отступил и взмахнул руками - дирижер невидимого оркестра. Надо полагать, сеанс магии преображения закончен.
- Знаешь, - Ингрид развернула ко мне зеркало, - в этом фасоне что-то есть.
Ну да, я на женщину похожа. И пусть платье пока существует в проекте, сиречь, в ткани, прихваченной булавками, но проект мне нравится. Умеренное декольте. Открытые плечи. И свободная юбка. Главное, что никаких корсетов!
- Вы хотите, чтобы остальные наряды были такими же? - поинтересовался портной, делая пометки на листе.
Мы хотим. Мы очень даже хотим.
- Я думаю, дюжины для начала будет достаточно, - сказала Ингрид. - Вы успеете?
Дюжина? Я не собираюсь переодеваться столь часто. Но портной уверил, что конечно, они успеют, что лучшие швеи уже готовы приступить к работе. И в руках их - честь Гильдии… ну и так далее.
Звучало обнадеживающе.
Дело за малым - снять эту воздушную конструкцию с Нашей Светлости, чем Ингрид и занялась.