— Не заставляй меня думать об исправлении этого, Уизли, — холодно пробормотал он. — Уходите.
— Может быть, держаться вместе — не такая уж плохая идея, — предположил Блейз, с легким беспокойством поглядывая в сторону Лавгуд. — Похоже, Пожиратели перемещаются группами. Чем нас больше, тем лучше.
— Вот именно! — согласился Фред. — Эй, просто из любопытства, почему ты ищешь Гермиону?
Драко перевел взгляд на Блейза, нахмурившись при виде понимающей ухмылки, появившейся на его лице, и удивленно склонил голову. Но затем краем глаза заметил, как что-то промелькнуло сбоку — быстро и неожиданно; Драко повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Терри Бут врезался в стену. Даже с расстояния двадцати ярдов Драко услышал громкий и резкий звук сломавшейся шеи, и уже ничего не оставалось, лишь смотреть, как тело безжизненным грузом упало на пол, а голова склонилась под неестественным углом.
Прежде чем эхо хруста позвонков успело разнестись, отскакивая от стен, улюлюкающая стая Пожирателей смерти ворвалась в коридор, их маски мерцали, как чешуя в тусклом свете. Перси первым направил палочку и произнес заклинание, затем Блейз, а после и Драко. Все происходило так быстро и интенсивно: размытые движения и вспышки огней, и единственное, на чем Драко мог сосредоточиться, — повторяющийся стук одного единственного слова в голове.
Выжить, выжить, выжить.
— Нет!
Страх Гермионы сменился гневом. Тем горячим, необузданным гневом, который должен быть сожжен действием или криком, или, в ее случае, и тем и другим. Заклинание, вырвавшееся из ее палочки, было мощным и неустойчивым, оно ударило Фенрира в бок и отбросило назад, но она едва заметила звук его столкновения со стеной. Единственное, что она видела, — неподвижное и жутко бледное тело Лаванды, из укуса на шее которой сочилась кровь. Даже когда Рон оттаскивал Гермиону от рушащейся колонны, она не отводила взгляда от синих губ Браун.
Громадная нога, ступившая всего в нескольких ярдах от Гермионы, отвлекла ее внимание, и они с Гарри и Роном бросились вперед, стараясь избежать тяжелых шагов, когда та пробила дыру в одном из верхних этажей Хогвартса. Она увидела, как лицо Рона исказилось от ужаса, когда шесть акромантулов пронеслись мимо, в опасной близости от того места, где они находились, унося кого-то с собой.
Хагрид.
Гарри, должно быть, заметил это, потому что побежал за ними, выкрикивая имя Хагрида и размахивая палочкой, но они были слишком быстры. Он все равно последовал за ними, и Гермиона потащила Рона следом, отказываясь терять Гарри среди творившегося вокруг безумия.
Вокруг находились те, кого она знала: профессора, студенты, даже многие из Пожирателей смерти были узнаваемы по прошлым стычкам, и она смотрела, как между ними летают проклятия, освещая ночь, подобно одному из фейерверков Флитвика. Никогда в жизни ее сердце не билось так часто. Не сводя глаз с Гарри, она отразила заклинание, предназначенное ему, а затем еще одно, которое поразило бы ее, все время ловя проблески знакомых лиц в дымке битвы. Ли, Дин, Чжо, Флер: все они пронеслись мимо, и на краткий миг ей показалось, что она увидела Тео.
Решив, что это невозможно, она продолжила бег за Гарри, спустилась вниз по ступенькам, вздохнув, когда он наконец остановился, но потом поняла почему. Великан, преградивший Гарри путь, был огромен и отвратителен, он протяжно ревел, размахивал дубиной, и земля дрожала от его движений. Гермиона держала палочку нацеленной, готовясь вывести чудовище из строя, но серия громких ударов нарушила ее сосредоточенность. К ней приблизился Грохх, оценивая более крупного великана. Оба взвыли и бросились друг на друга, нанося яростные удары кулаками, и Гермиона надеялась, что ее друзья не окажутся растоптанными их огромными ногами.
Проклятие пронеслось мимо головы, и она снова побежала, таща Рона за собой к Гарри. Даже на расстоянии она могла разглядеть уныние на его лице, очевидно, появившееся оттого, что Хагрида утащили пауки. Как бы отстраненно это ни звучало, она надеялась, что у Гарри хватит дисциплины отстраниться от этого и продолжать идти. Им нужно было двигаться дальше. Они должны были все закончить.
— Гарри! — она позвала его, но он не обратил на нее внимания. — Гарри!
Он повернул голову, хмуро глядя на нее и Рона, сжимая губы в попытке сдержать разочарование и отчаяние, и Гермионе захотелось обнять его. Рядом раздался взрыв, и воздух наполнился жаром, дождь превратился в кислоту, и что-то полоснуло ее по руке. Стряхнув это и схватив Гарри за рукав, она потащила его и Рона в темноту, пытаясь увести подальше от беспорядочных огней сталкивающихся заклинаний.
— Дракучая ива, — сказал Гарри. — Я вижу. Направляемся туда.
Гермиона зажмурилась от дождя, застилающего глаза, наблюдая, как своенравное дерево дергалось и извивалось, дико вращая ветвями, как будто было так же расстроено войной, как и все остальное на территории Хогвартса. Не доходя до его густых, раскачивающихся ветвей, Гермиона рассеянно подумала о Глотике, когда Рон заклинанием поднял ветку и ткнул в определенное место у корней, от чего ива замерла.
— Класс, — одобрительно кивнула она. — Ладно, пойдемте.
— Подожди, — прошептал Гарри. — Вы двое должны остаться здесь и…
— О, ради бога, Гарри, — простонала Гермиона. — Прошло семь лет, а ты все еще думаешь, что мы отпустим тебя одного?
— Да, серьезно, приятель, — сказал Рон, подталкивая Гарри вперед. — Заткнись и иди. Мы, как всегда, последуем за тобой.
Нырнув в грязный туннель, Гермиона ползком последовала за Гарри; земля застревала под ее ногтями. При свете Люмоса Гарри, указывающего им путь, не потребовалось много времени, чтобы добраться до конца, но она схватила Гарри за лодыжку, прежде чем он смог выбраться наружу.
— Подожди, — прошептала она, доставая из сумки мантию. — Надень.
Он так и сделал, но его следы были видны, и она наблюдала, как проседает почва, пока Гарри извивался возле выхода из туннеля, который, казалось, был чем-то заблокирован. До них донеслись тихие голоса, и они замерли, стараясь не дышать, чтобы остаться незамеченными. Хриплый, шипящий голос Волдеморта беспокоил слух, но она не могла уловить другой мужской голос, чтобы узнать обладателя, предполагая, что это был один из его приспешников. Голоса звучали слишком приглушенно, чтобы она могла разобрать суть разговора, поэтому она просто ждала, внимательно прислушиваясь и ловя лишь отдельные слова.
— Разочарование.
— Мой господин.
— Гарри Поттер.
— Бузинная палочка.
— Дамблдор.
— Истинный хозяин.
Глядя на бестелесные ноги Гарри, Гермиона нахмурилась, увидев, как раздулись носки его ботинок, словно он поджимал пальцы. Она сопротивлялась желанию прикоснуться к нему и убедиться, что он в порядке, но знала, что он может дернуться и выдать их тайное место, вызвав преждевременное столкновение с Волдемортом и его собеседником. Она признавала, что и в лучшие времена вряд ли была терпелива, но замкнутый подземный ход и знание того, что люди, вероятно, умирают в замке, делали ожидание невыносимым, и ей приходилось заставлять себя дышать спокойно.
Над головой раздался глухой удар, за которым последовал крик, и Гарри вздрогнул, застав ее врасплох и почти заставив задохнуться, но она замерла, прикусив язык. Шаги застучали по половицам, медленно удаляясь за пределы слышимости, пока не наступила тишина, и Гермиона нервно постучала по ботинку Гарри, шепча его имя.
Она услышала, как он пробормотал заклинание, и что бы ни блокировало люк, сдвинулось в сторону, позволив им пробраться в комнату. Ее взгляд тут же обратился к упавшей съежившейся фигуре на полу, облаченной в свои обычные черные одежды, и внезапно они показались такими подходящими. Зациклившись на крови, льющейся из шеи Снейпа, Гермиона почувствовала неподдельный укол грусти и сожаления, наблюдая, как его жизнь буквально вытекает из него. Рядом с ней Гарри снял мантию, и глаза Снейпа слегка расширились, но все, что он смог произнести — это ужасный булькающий звук, который заставил Гермиону задохнуться от рвотного спазма.