— Малфой! — прокричала Гермиона и взяла его за руку. — Драко, успокойся, все в порядке.
Его безумный взгляд обратился на Грейнджер, и она облегченно выдохнула, когда заметила, как он расслабился, а его дыхание начало замедляться. Она только собралась вновь заговорить, когда Драко резко вскинул израненную руку, и Гермионе с большим усилием удалось устоять перед желанием вздрогнуть от удивления. Все случилось слишком быстро, чтобы что-то понять: его липкая ладонь вдруг оказались на ее щеке, размазывая его кровь. Грейнджер в шоке раскрыла рот, пытаясь осознать происходящее; Малфой так сильно дрожал, что она лицом ощущала его вибрации.
А затем его рука упала, словно ничего и не было, и он просто смотрел на нее с озадаченным выражением на лице. Выходя из очередного транса, Гермиона с волнением окинула взглядом его сотрясающееся тело, прислушалась к стуку зубов и заметила, что дрожь только усилилась.
— Малфой, — сказала она как можно тише. — Твоему телу необходимо восстановиться, ладно?
Он даже не пытался побороть ритмичные удары зубами, чтобы ответить Грейнджер; просто продолжал смотреть на нее пустым взглядом.
— Я принесу тебе Зелье Сна-без-сновидений, хорошо? Я вернусь через секунду.
Она бросилась в свою спальню, не дожидаясь ответа; распахнула сундук у кровати и начала рыться в вещах, пытаясь как можно скорее отыскать флакон с фиолетовой жидкостью. Найдя зелье, она схватила с постели одеяло и побежала назад в гостиную; дрожь Малфоя усилилась. Она бросила одеяло и ступила в его направлении, отчаянно выдергивая пробку из пузырька и поднося к его губам.
— Драко, — пробормотала Гермиона, стараясь побороть беспокойство. — Ты не мог бы немного успокоиться, чтобы я смогла дать тебе зелье?
Никакого ответа. Он лишь начал еще сильнее дрожать ...
Остановившись на миг, Грейнджер протянула руку к его лицу и приложила ладонь к щеке, большим пальцем пытаясь раскрыть рот Малфоя.
— Все в порядке, — пробормотала она, не замечая, какой нежной была с ним. Гермиона, не обращая внимания на боль, просунула палец между его стучащих зубов, чтобы хоть как-то влить в него зелье.
Когда маленький флакон опустел, она бросила его через плечо и ладонью прикрыла Малфою рот, рассеянно водя пальцами по его лицу, ожидая, когда Драко проглотит снотворное. Не менее чем через двадцать секунд он обмяк, хоть его и продолжала бить легкая дрожь. Гермиона натянула на него одеяло и удостоверилась, что он был полностью накрыт, а затем откинулась на колени и облегченно вздохнула.
Мерлин милостивый, она словно одеревенела из-за него... Но она сделала все, что было в ее силах.
Убедившись, что Малфой крепко спит, Гермиона поднялась на шатких ногах и буквально почувствовала, как мертвецкая усталость накрывает ее с головой. Потащив протестующее тело в сторону ванной, она склонилась над раковиной и попыталась собраться с мыслями, но один быстрый взгляд на свое отражение заставил ее захлебнуться вздохом.
Вот он. Его кровавый отпечаток (руки); дерзкий и по-своему красивый, он был подобен отметке, которая отдавалась блаженным теплом на ее щеке. Она смотрела на него целую минуту, затем включила воду и со странным трепетом в груди смыла с лица кровь Драко. Бросив последний взгляд на свое отражение, Грейнджер поплелась в свою комнату, где начала сбрасывать с себя одежду. Она торопливо переоделась в футболку и пижамные штаны, спрятала палочку в карман.
От вида уютной кровати можно было заплакать. И лишь одному Годрику известно, почему она решила прихватить еще одно одеяло и вернуться в гостиную.
Усаживаясь на диван и укрываясь, она не сводила сосредоточенного взгляда с Малфоя, лежащего на диване напротив. Его вид еще не был привычным для нее, но у Гермионы возникло ощущение, что на этот раз он не имел ничего общего с безмятежным выражением лица.
Теперь все может измениться, правда, она еще не знала насколько.
Грейнджер проснулась от звуков шагов студентов, бродящих мимо дортуара.
Часы показывали почти полдень, значит, каким-то чудом ей удалось уснуть почти на пять часов; давно она так долго не спала. Еще это значило, что Малфой вскоре проснется, если она верно отмерила зелье. Гермиона посмотрела на него сонным взглядом.
Сейчас все произошедшее казалось отдаленным шепотом непостоянной памяти, застрявшим где-то между реальностью и позабытым сном. Она смотрела на Драко; прошли минуты, а может, и часы, когда признаки жизни начали медленно проявляться в нем: легкое движение руки, вздох пробуждения, и вот он открыл глаза и быстро заморгал.
Она почти желала, чтобы он не заметил ее, поскольку сложившаяся ситуация готова была стать самой неловкой в ее жизни. Как только Грейнджер подумала о том, чтобы закрыть глаза и притвориться спящей, Малфой приподнял голову, и они встретились взглядами.
Она ожидала увидеть гнев и смущение, но заметила лишь раздражение и лёгкий намек на стыд, что таились в его серых глазах. Они не разорвали зрительного контакта, и тишина, казалось, наполнилась искрами; Гермиона услышала свой голос прежде, чем успела заставить себя замолчать.
— Как ты себя чувствуешь?
Драко отвел взгляд; Гермиона никак не ожидала от него ответа.
— Дерьмово, — пробормотал он охрипшим голосом.
Грейнджер пристально наблюдала, как он с трудом приподнялся и сел на диване, недовольно скривившись; раненая рука оставалась под одеялом. Малфой поджал колени, сильно зажмурился и, склонив голову, начал массировать висок тонкими пальцами. Гермиона закусила нижнюю губу и, молча отругав себя, встала с дивана, накинула на плечи одеяло и приблизилась к Драко.
Черт, что ты творишь?..
Она могла бы сесть на пол возле Малфоя. Это определенно было более разумной идеей, нежели нервно усаживаться на диван у его ног. Накричи он на нее, Гермиона не стала бы его винить, потому что сама не могла найти оправдание собственным действиям. Но Драко не шевельнулся. Это была одна из самых странных ситуаций, что она вообще могла припомнить за последние шесть лет ее жизни; а это о многом говорило.
— О чем ты вообще думал? — так и не сумев сдержаться, выпалила Грейнджер и нахмурилась, когда Малфой никак не прореагировал на ее слова. — Ты имеешь хоть малейшее представление о том, насколько опасны эти охранные чары? Малфой, ты мог погибнуть…
— Ты не вернулась, — прервал он низким бормотанием.
Что за…
— Что? — выдохнула Гермиона, пытаясь не упустить ни одной эмоции на его лице, которая могла бы дать ей хоть какую-либо подсказку. — О чем ты…
— Ты не вернулась, — повторил Драко и, наконец, посмотрел на нее из-под ресниц. — Прошлой ночью.
— Я… Я не понимаю…
— Больше никто не знает, что я здесь, — он оборвал ее на полуслове тихим напряженным голосом. — Если с тобой что-нибудь случится, я окажусь в полной заднице…
— Но МакГонагалл знает о тебе, — заметила Гермиона мягким тоном, полным терпения; она словно утешала Малфоя, а он был слишком смущен, чтобы выказывать свое отвращение. Несмотря на все попытки игнорировать близость Грейнджер, в ней было нечто, что успокаивало остатки его метающейся души, и на какой-то миг он пожелал, чтобы она не покидала его. Не сейчас.
Как он мог позабыть о МакГонагалл? Ведь именно по вине этой старой коровы он был заключен здесь.
— А если бы с ней что-то случилось? — резко спросил он. — Я просто гнил бы здесь заживо, пока какой-нибудь херов третьекурсник не учуял запах?
— Драко, — выдохнула Гермиона, вздрогнув от его горьких слов. — Если с МакГонагалл что-то случится, чары спадут, и ты сможешь уйти.
Он моргнул.
Черт, об этом он и не подумал и теперь, вспоминая свою жалкую попытку побега, чувствовал себя круглым дураком. Малфой отвел от нее взгляд, презирая себя за то, что угодил в такую ситуацию. Если он считал, что прошлогодняя встреча с Поттером в туалете старост была самым унизительным моментом в его жизни, то он ошибался.
Но...
Но она — не Поттер. Этот бессмертный задрот постоянно что-то вынюхивал, совал нос в чужие дела, в то время как Грейнджер выглядела действительно озабоченной его состоянием. Сама эта мысль должна была разбить его; руки так и чесались, чтобы оттолкнуть ее настолько далеко, как только возможно, но он ничего не сделал. Вместо этого он изучающим взглядом обвел ее, пытаясь обнаружить какие-либо признаки обмана, но Гермиона практически светилась искренностью.