Черт, что это вообще было?
Его лоб блестел от пота, в горле пересохло от тяжелого дыхания. Он чувствовал себя грязным; запятнанным тем, как его тело среагировало на эту гребаную сучку. Мерлин, что с ним не так? Неужели его психика настолько пострадала от пребывания в этой клетке, в которой никуда не деться от Грейнджер, что он отреагировал на нее столь тошнотворным образом?
Нет!
Нет.
Нет, это ничего не значит. Совсем ничего.
Прошли долгие месяцы с тех пор, как его потребности были удовлетворены, и это не считая нескольких жалких раз, что он дрочил в шотландской хижине, когда Снейп уходил на поиски пищи. Поэтому было вполне естественно, что рано или поздно в игру должны были вступить его инстинкты, учитывая более чем близкое соседство с женщиной.
Грязнокровкой или нет.
Это было неизбежным, но он сможет себя контролировать. Он должен.
Драко поднял голову и обнаружил у своих ног автобиографию Кинга. Громко сглотнув, он избавился от колючего комка в горле, схватил книгу все еще дрожащими пальцами и раскрыл на первой странице. Необходимо было отвлечься.
— Читает? — задумчиво повторила МакГонагалл. — Да, полагаю, это идеальный способ занять мистера Малфоя.
— Я дала ему несколько маггловских книг, — призналась Гермиона, — я… я подумала, что, возможно, смогу изменить его мнение о магглах…
— Я ценю ваше упорство, мисс Грейнджер, — вздохнула МакГонагалл, откидываясь в кресле, — но все же хочу посоветовать не слишком увлекаться этой идеей. Мистер Малфой кажется слишком уверенным в своем мнении о…
— Я знаю, — оборвала Гермиона. — Но не думаю, что он плох настолько, насколько хочет казаться. Он умен, поэтому я считаю, что, если мне удастся зародить в нем зерно сомнения, он сможет увидеть во всем этом новый смысл.
Минерва МакГонагалл поджала губы и задумчиво потерла подбородок.
— Ваше мнение о мистере Малфое изменилось, — медленно произнесла она; это было утверждение, а не вопрос.
— Ну, — неловко начала Грейнджер, — пожалуй, я начала лучше его понимать, да и он ко мне привык. Я вполне уверена, что его мнение обо мне изменилось за последний месяц, так что я смогла бы убедить его, что эти предрассудки не имеют никаких оснований.
МакГонагалл внимательно рассматривала Гермиону.
— Если вы считаете это необходимым, — нерешительно выдохнула она, — тогда я рекомендовала бы вам не тешить себя пустыми надеждами и быть начеку. Но я доверяю вашему мнению, Гермиона.
— Спасибо, — кивнула она с робкой улыбкой. — Для меня это много значит, профессор.
— А как он в общих чертах? — спросила МакГонагалл. — Странное поведение или какие-либо вспышки?
В сознании Гермионы незамедлительно пронеслись воспоминания о субботнем утре, когда она вернулась домой и обнаружила Малфоя, лежащим на полу без сознания. Она заверила Драко, что его попытка к бегству не будет раскрыта; Мерлин, она слишком много ему пообещала. Оглядываясь назад, Грейнджер понимала, насколько опрометчивым было это решение; и, хоть ее преданность МакГонагалл была полной и безоговорочной, она не смогла нарушить данное слово.
Малфою или нет.
— Нет, — она покачала головой, игнорируя чувство вины. — Большую часть времени он проводит у себя в комнате.
— Хорошо, — проговорила МакГонагалл слегка скептическим тоном. — Что ж, держите меня в курсе его поведения. А как дела у вас, мисс Грейнджер?
— Я в порядке, — поспешно ответила Гермиона и с любопытством посмотрела на МакГонагалл. — Почему вы спрашиваете?
— Просто хочу удостовериться, что у вас все хорошо, — продолжила она обыденным тоном. — Понимаю, что сложившиеся обстоятельства непросты, поэтому хочу быть уверенной, что вы в порядке.
Гермиона пожала плечами.
— Я знаю, что приняла это легче, чем могли бы другие, окажись они на моем месте, — честно ответила она, облизывая губы. — Я действительно в порядке, профессор.
— Если вы так утверждаете, — пробормотала МакГонагалл с явным замешательством, — но я хочу, чтобы вы знали: вы можете обсуждать со мной все, что пожелаете, и в любое удобное для вас время.
Гермиона выдавила из себя улыбку.
— Спасибо.
— И еще кое-что, — продолжила МакГонагалл. — На этих выходных мне необходимо посетить Хогсмид, и я приглашаю вас с мистером МакМилланом присоединиться ко мне, чтобы сделать необходимые покупки. Возможно, вы захотите спросить своих друзей, нужно ли им что-нибудь.
— Хорошо, — сказала Грейнджер, вставая с места. — До субботы, профессор.
Уже было поздно, и снова неистовал ветер; завывал в пустующей библиотеке, подобно плакальщице над умирающим.
Гермиона вздрогнула, добавила еще немного магии в Люмос и обняла себя руками, чтобы хоть как-то побороть холод. Дыхание слетало с губ призрачным туманом; она пыталась сконцентрироваться на просматриваемых страницах, заставляя отяжелевшие веки оставаться открытыми. Но все оказалось бесполезным; ветер был крайне дерзким, а ее тело — слишком уставшим, чтобы задерживаться здесь.
После занятий она не вернулась в дортуар, как обычно, поскольку Невилл практически молил ее о помощи с заданием по трансфигурации, и она уже не видела смысла уходить, когда он закончил. За слишком долгий день ее форма измялась, а единственный прием пищи состоял из бутерброда с сыром и огурцом, который она съела после встречи с МакГонагалл. Грейнджер была голодна, взвинчена и разочарована тем, что эта ночь не принесла ей никакого результата. Так же, как и любая другая.
Очередной пронзительный вопль ветра прошелся по ее нервам, и, несчастно вздохнув, Гермиона захлопнула книгу. Со всех сторон раздавались различные звуки, поэтому она быстро собрала вещи, бросив настороженный взгляд на кружащие тени. Быстрыми тихими шагами она метнулась по пустым, грозным коридорам; сердце отчаянно билось в груди. Она улавливала в окнах свои мимолетные отражения и была уверена, что чувствует позади чьи-то шаги; она тут же перешла на бег.
— Ad Lucem! [1] — прохрипела Грейнджер зевающим львам, проскользнула в комнату и, закрывая глаза, осела на пол в попытке обрести растерянное самообладание.
— Блять, да что с тобой не так?
От голоса Гермиона вздрогнула, широко распахнула глаза и прислонила ладонь к груди, чтобы унять неистово бьющееся сердце.
— Черт побери, Малфой! — выругалась она охрипшим от волнения голосом. — Что ты творишь?
Он осмотрел Грейнджер злобным, оценивающим взглядом, и его раннее намерение игнорировать ее любой ценой, после той... после утренней проблемы, рассеялось. Слишком заманчиво было изводить ее, когда она выглядела столь дерганой и уязвимой, и он наслаждался ее непредсказуемостью. Даже спустя месяц в компании Гермионы он находит ее трудной для чтения, и, несмотря на толчок в животе, напомнивший ему, что это было потенциально рискованным решением, он возжелал узнать, чем все это может закончиться.
Он нашел некое утешение в наблюдении за Гермионой в растрепанной форме: консервативная юбка ниже колена — не то, что у многих девушек, что предпочитали показывать свои ноги; рубашка застегнута на все пуговицы. Даже если бы ее жизнь зависела от этого, она не знала, как нужно одеться, чтобы выглядеть провокационно, и это ввело его в заблуждение, позволив поверить, что произошедшее утром было ни чем иным, как анатомическим глюком.
Разумеется, не будет никакого вреда от небольшой забавы с маленькой гриффиндорской сучкой, если это избавит его от скуки?
— Что ты делаешь на полу? — задал он встречный вопрос из кухни. — И какого хера ты такая дерганная?
Она сдержала нарастающую панику, когда раздалось очередное завывание ветра.
— Я… Я не дерганная…
— Ну, конечно, — он жестоко ухмыльнулся, изучая ее выражение лица опытным взглядом и узнавая все говорящие знаки. — Я уже и забыл о твоей жалкой проблемке с ветром…
— Заткнись, Малфой, — выплюнула она, поднимаясь с пола, и выпрямила спину, чтобы вернуть себе хоть немного достоинства. — Почему ты всегда должен что-то вынюхивать…