— А ты как думала. Смотри: есть стадо баранов, очень жирное и прибыльное. — Жанна лихо опрокидывает добрые граммов сто пятьдесят и, даже не поморщившись, продолжает. — Это стадо государство решает забрать себе, неважно, чьё оно было раньше. Нам, как владельцам, что-то платят, даже справедливо платят, но это мелочи. Главное: место, где стадо пасётся и даёт такие приросты, по большому счёту, никому не принадлежит. Твои действия? Вместо государства?
— Само стадо без выпаса ничего не стоит, только под нож, да и то один раз — на мясо, — добавляет Дария. — Чтоб давало прибыль регулярно, нужно место, где пасти, да. Такое место, чтобы не платить аренду и самому быть его хозяином.
— Но ведь этот выпас, вашими словами, не бесхозный? — взволнованно возражает хозяйка ЗУЛАЙХО. — Были же соглашения, декларации о местном самоуправлении? Вы же там, в своей высшей категории, столько поколений говорили, что от нас одни убытки?!
— Так когда говорили, одни убытки и были. Сейчас же никто так не говорит, — резонно замечает та из близнецов, которая пьёт водку как бы не лучше меня.
— Это всё исключительно наши с Жанкой догадки, прямых прецедентов пока нет. Что-то подобное происходит именно тут, с нами и впервые, — пытается сгладить углы Дария. — У нас слухи ходили, было дело. Просто здесь никто не ожидал, что… всё так быстро закрутится.
— Как выглядит ревизия причин инцидента?
— Как элемент полноценной армейской операции.
— Как тогда выглядит эта самая операция?
— Армия мира высшей категории берёт под контроль инфраструктуру и объекты власти туземцев. Последние обычно пытаются сопротивляться, потому вместо этих объектов вводят новые. Из метрополии.
— Куда девают старые? Будет же две власти параллельно?
— Не будет. Старые уничтожаются, по возможности точечно. Если не получается точечно — то вместе со всем, что вокруг.
— Практически это как выглядит?
— Комбинация пары элементов. Прилёт ракеты в здание парламента, если республика парламентская. В президентский дворец — если парламентско-президентская.
— Если смешанная?
— Значит, прилёт двух ракет. На каждое здание по одной.
— Если ракеты перехвачены местной пво?
— Пф-ф-ха-ха-ха. Смешно. Скажем так. Если невозможно уничтожение парламента, будет уничтожен населённый пункт, в котором он находится. Не с первого раза, так со второго. Хотя обычно с первого.
— Если населённый пункт — это город в шесть миллионов населения?
— Проблемы индейцев шерифа не волнуют. Главная задача — объект метрополии, не туземное население. Вы вон, размножаетесь очень хорошо. Через два десятка лет ещё нарожаете свои миллионы.
— Хорошо, с другой стороны спрошу. Если в здании парламента в момент удара были не все парламентарии? Люди ведь не идиоты, все обо всём догадываются. Могут и принять меры. Переселяться сюда самим, чтоб каждый такой мир контролировать, вы не будете.
— Парламентарии, которых не оказалось в здании, будут в течение часа установлены следственной комиссией, имена — не секрет. То, что их не было на месте, ничего не поменяет, особенно с нынешним уровнем коммуникаций.
— Что с ними будет после того, как их установят и разыщут?
— Будут доставлены для следственных действий в метрополию.
— Такое впечатление, что это не всё?
— Как раз это — всё. Потому что вы их точно больше никогда не увидите. Да и не услышите, что они были: содержимое сетей почистят очень быстро.
— Похоже на очень нехорошее слово.
— Какое?
— Перехват управления любой ценой. Власть даже путём геноцида.
— Слова дёшевы. Можете возмущаться здесь сколько угодно. Главное — у кого каналы коммуникации. Ваши шестьдесят миллионов голосов по отдельности не перевесят даже одного гала-канала.
— А их тут будет намного больше одного, — подхватывает Дария. — Орбитальная группировка спутников — сегодня копейки. Предсказываю: это будет первое, что из нашего мира прилетит к вам по новому промышленному телепорту.
— Слушайте, ну, неприятности или проблемы — вещи в жизни регулярные, — Рухшона пытается рассудительно размышлять вслух. — По нам я вас поняла. А по вам-то обеим что? Такое впечатление, вы и каких-то личных последствий ожидаете?
— Неясно. До взрыва я думала, что бодаемся с родственниками, — неожиданно трезво отвечает Жаннат.
— А сейчас?
— Дядя б точно ничего взрывать не стал, — задумчиво роняет Дария. — Это как назло маме отморозить уши. Думаю уже, что кто-то и наш конфликт использует. Даже не кто-то, а кое-кто.
— Логично спросить: девочки, почему бы вам, наплевав на амбиции, не созвониться сейчас с этим самым дядей? — На меня задумчиво смотрят две пары глаз. — А что, если и на него в этой самой вашей метрополии прямо сейчас сыпятся какие-нибудь кирпичи с неба? И он тоже искренне думает, что это — дело рук родни? Которая активно борется за свою часть наследства? Что вы теряете, если позвоните?