Ухватившись за верхнюю перекладину, он стал подтягиваться, помогая при этом здоровой ногой. Еще несколько усилий — и Яков повис на досках… Но тут силы оставили его, он не удержался на гребне ограды и полетел вниз.
Невольно сдавленный крик вырвался у Якова, когда он ударился о землю. И этот крик как бы придал ему силы. Он понял, что спасенье только в быстроте и надо скорее, скорее отползти от дачи Вербицкого. И пополз. В ночной темноте трудно было разобрать, куда он ползет: к соседним дачам, или в сторону леса. Но все равно! Лишь бы спрятаться от преследования…
«Как Мересьев… как Мересьев!» — стучало в голове Якова, и он все полз и полз по сухой хвое и кустам, попадавшимся на пути, стиснув зубы от боли, задыхаясь и обливаясь потом… Он понял, что попал в самую чащу леса: вокруг было темно, а вверху, между верхушками деревьев, не виднелось ни одной звезды, и определить направление было невозможно. Оставалось ползти наудачу.
…Если бы Яков посмотрел после своего падения сквозь щели забора, он увидел бы, что створки освещенного окна тотчас же распахнулись и высунулась чья-то голова. Человек, находившийся в комнате, услышал крик и теперь внимательно прислушивался, обеспокоенный этим звуком, но ничего больше не услышал. Тогда человек закрыл окно и уже хотел было задернуть занавеску, потом, видимо, передумал, и, снова открыв окно, тихо позвал:
— Смагин! Где вы?
Никто не ответил. Человек позвал еще раз и, не получив и на этот раз ответа, вышел из комнаты во двор и быстро направился к сараю. Это был Вербицкий. Еще издали он увидел, что дверь сарая распахнута, а подойдя ближе, услышал какой-то шум и сдавленное мычание, доносившееся снизу, из подвала. Сбежав по лестнице, он толкнул дверь, нащупал выключатель и при свете вспыхнувшей под потолком лампочки увидел на полу Смагина, который извивался, как угорь, безуспешно пытаясь освободиться от связывавших его бинтов и кляпа во рту…
7
Две синих «Победы» с красной полосой на кузове остановились у края шоссе. Александр Иванович, сидевший рядом с водителем первой машины, вышел на дорогу, спустился в кювет и, посвечивая карманным фонариком, пошел вдоль опушки леса.
— Сюда! — вполголоса позвал он, остановившись, и когда вышедшие из обеих машин милиционеры приблизились, добавил: — Тропинка кончается тут. Будет лучше, если мы подойдем к даче с этой стороны.
Шесть человек скрылись в чаще. Они шли цепочкой, избегая зажигать фонари. Ветер шумел в вершинах деревьев и заглушал шаги.
Александр Иванович, шедший впереди вместе с товарищем Казаковым, старшим группы, остановился. Откуда-то слева донесся тихий стон и шорох кустарника. Казаков сделал знак остановиться.
Шорох повторился, но уже ближе. Кто-то пробирался через лес напрямик, без дороги, продираясь через кустарник.
— Кто здесь? — тихо спросил Александр Иванович, вглядываясь в темноту. Ему почудилось между стволов что-то белое. Он направил в эту сторону луч фонарика и увидел на расстоянии двух-трех десятков шагов человека, лежавшего на земле.
Освещенный фонарем, человек поднял голову, и Александр Иванович узнал Якова.
— Яшка! — невольно вырвалось у него и, забыв об осторожности, он бросился к другу.
— Сашок! Ты! — только и мог выговорить Яков.
— Тс… тише… говори скорей, откуда ты… тише.
У одного из милиционеров нашлась фляга с водой.
Якову дали хлебнуть несколько глотков. Собравшись с силами, он рассказал историю своего побега из подвала профессорской дачи.
— Мой побег обнаружен, — сказал он в заключение. — Я слышал, что из дачи выбежали люди, и видел свет карманных фонариков, но где-то в стороне. Они ищут меня.
— Вот и отлично! — усмехнулся Казаков. — Выходит совсем по пословице — на ловца и зверь бежит… Внимание, товарищи! Глядите-ка, что там, вправо?
Действительно, где-то далеко впереди мелькнул и тотчас же погас желтый огонек.
Маленький отряд, развернувшись, двинулся в этом направлении, стараясь ступать как можно бесшумнее.
Вскоре огонек блеснул снова. Он был совсем близко. Можно было различить фигуру человека в пижаме; он шел, пристально всматриваясь в чащу леса и по временам посвечивая фонариком то в одну, то в другую сторону.
Вдруг он вскрикнул и остановился. Чей-то другой фонарь вспыхнул прямо перед ним и осветил его с ног до головы…
— Добрый вечер, профессор! — сказал Александр Иванович, подходя вплотную к Вербицкому. — Вы, кажется, ищете кого-то? Не нашего ли общего знакомого, Якова Плужникова? Он тут, недалеко. Мы вас доведем… Только прошу вас, без шума! — прибавил он, скручивая за спиной руки ошеломленного Анатолия Германовича. — Вот так. Теперь порядок. Пошли.