Прочее, да разсудит читател наш без всякаго умосмущение, како таковий философ, макар като е бил неверний идолопоклонник, ала като усмотрил Мохамедовий, зело смехотворний и презрянейший закон, издал изречение и нарекъл его свинския закон — що е то животно над всех животних глупейший и злосмрадний. Воистине, без сомнение многая коранова закона смехотворна и с безсловесний разум произведен. Спроти това са повдигнал философ да го нарече такивий мерзкий.
По моему мнению, воистину да биша имали безсловеснии скотове разум и говорение, и они са биша посмеяли таковому законодавцу. И потребно би било да марторисат, како е закон его мерзкий и смешний. Почто, кой от разумний человек хоче да посуди да буде това заслужително и богоугодно, како на всякаго человека (освен мохамеданина) да му уземат стоката вся, що има, да му го разграбят? Ала най-вече имат добродетелно и по-премного заслужително и богоугодно да убиват.
Обаче тоя закон мохамеданский не токмо що позволява това, но и повелява, и не токмо що повелява, ами кой муслиманин не учини това, утверждава, како смертно согрешава. У другии народаве правосудия и обществении правди описание ест всякому да се дава, що е неговое. А закон коранов противно сказува, како никой на свето не има власт не на що, освен токмо кой верува Корана. С една реч — все на себе го префърлят. И нищо на другии не е позволено, и ни что же свойственно. И мнят, како и нищо праведно да буде. И това ест част оная коранова закона, що е лишен от всякий разум и смисъл и като един камен от стремина откъснат и в глубина незнаина стропотно низпадает.
Вторая же причина — защо оний философ толкова от кораново учение отвратен се бе показал? Разсъждал, како Мохамед полага крайное добре на внешнее и всем скотом общем чувстве. И на своите ученици (сиреч турци) перво им ослабил все невоздержание, многоядение, чревоугодие и женонеистовство, и содомский грях, неутродимая плотоугодии, курварский борби, победи, господствование Бакхуса и всякое телесная чувства услаждении.
Равно са валят у тина и у смрадное блато като свини, като някоя вещ пресладкая и превожделенная — обеща им и на ония свят, що е истинное блаженство и венец. Кой са е законно потрудил, от праведваго судия надей ся да не много хочуг да имат повече от тоя свят. Ето, това вкратце реченная доволна ест. Почто мню, како в пример приведох, да читател наш може да познай драконова змия от опашката.
Затова аз, человеколюбнейший читателю, тоя труд возприях да изявлю во всяком роде наука и доброе обучение. Да се вардите и да бягате от злоченства страшилищная, сиреч идолосложение, заблужденное злочестие, лъжливих законоположников, от несмисленная изволения, нечестивих прикрития, антихристове злобнии духове лукавии и смертосносния завети — всякому и комуждо открити, усердно потрудих ся.
Почто мохамеданская империя в кратком времени толико возрасте, како едвам не всю Азию и великая част Африки, и малая Европа, и Арабия, и Египет, и Средиземное море вси кораново политат зловерие. Това някои таинство божие и человеком незнайни работи Божии възставило тие невернии варвари с оружие ведно и религию, понеже Бог не хочет токмо добрие и не учиня токмо преблагое. Затова толико возрасте господвование его, почто са било умалило у греци и у болгари любов и согласие, и добродетел и потъпкано било изрядное гражданское правление. И от свое злочинствие побеждени и пленени биша и в лютое мучителство смирени впадоша.
Боже, източник всякой премудрости, обрати заблуждщих на пут истинний и укрепи почитающих тебе! Любомудрий читателю, внемли себе добре и опасно, да не прелестят нас тия еретици гордии и тщеславни, их же Бог ест чрево, и слава ест в студ, да не сведени будем с тях във вечния муки. Блюдите ся, рече апостол, како са дни лукави и време свои слуги собирает.
Но да са не почудим на това. Почто и пророк Давид окаявше ся и думаше на бога: „Докле грешнищи, Господи, докле грешници хвалити ся имут, провещают и возглаголют неправду, не уразумеша, ни же уведяша, во тме ходят. Но дажд им, Господи, по делом их и по лукавствою их.“8 И премудрий Соломон дума: „сине, да не прелестят тебе мужие нечестивия, понеже нест истини в устях их, сердце их суетно, но близ ест погибели их.“ По господню словеси: „Всяк сад, его же не насади отец мой, да изкопает ся.“ Но ний всегда да помним думата апостолская, що рече: „Братия, держите предание, що го приехте от светих мужие, от пророци и ото апостоли, и от самаго Христа владики и в научения различная не прилагайте сердца.“
И това ревностное ободрение повдигнало мене, та изписах то сочинение за тия три вери и обичаи християнския, еврейския и турецкия. Всякий да четет и да разумеет каковии вери держат християни и какови евреи, и какови турци. И да разсмотрит добре, како ест вера християнская по среди ония вери като крин посреди терни, света и непорочна, не имуще скверни или порока. Того ради добре да держим ся изповедания, понеже имеет оброк жизни вечния и будущих благ обещания.