156. Говорил один старец: «Не позволяй твоему сердцу говорить против твоего брата, говоря: «Насколько я более бдителен, чем он», и еще: «Я подвижник более, чем он», и «Я умнее его». Но покоряйся духу нищеты ради Христа и приобрети себе любовь нелицемерную, чтобы ты не дал волю гордыне духа, которая в тебе, ибо написано: «Тот, который стоит, да смотрит, чтобы не упасть»[64], и будь посолен солью Христа».
157. Говорил один старец: «Тот, кого почитают выше его достоинства или который хвалится собой, получает великий вред. Тот, кому не воздают славу от людей, получает славу на небесах».
158. Некий брат спросил одного старца: «Хорошо ли много каяться?». Сказал старец: «Мы видим Иисуса сына Навина, что когда он повергся на свое лицо, Бог явился ему».
159. Спросили одного старца: «Почему демоны борются с нами так (по–разному)?». Сказал старец: «Потому что мы отбросили наше оружие: нетщеславие, и смирение, и нестяжательство, и терпение».
160. Некий брат спросил одного старца: «Апа, если брат принесет мне слова (сказанные кем‑либо) снаружи, хочешь, чтобы я сказал ему: «Не приноси их мне?». Сказал старец ему: «Нет». Сказал брат ему: «Почему?». Сказал старец: «Потому что и мы сами не могли соблюдать того, чтобы не говорить ближнему: «Не делай этого, и не сумели делать это». Сказал брат ему: «Что же надлежит делать?». Сказал старец: «Когда мы хотим молчать, этот образ (действия) достаточен для ближнего».
161. Спросили одного старца: «Что есть смирение?». Сказал он: «Если твой брат согрешит против тебя, а ты простишь ему прежде, чем он покаялся».
162. Говорил один старец: «В искушении всяком не обвиняй человека, но обвиняй себя самого, говоря: «Это случилось со мной за мои грехи».
163. Говорил один старец: «Я никогда не преступал моего чина, чтобы взойти на высоту, и, будучи низринутым в унижение, не смущался. Вся моя забота — молить Бога, чтобы Он избавил меня от ветхого человека».
164. Некий брат спросил одного старца: «Что есть смирение сердечное?». Сказал старец ему: «Чтобы ты делал добро тем, кто делает тебе зло». Сказал брат ему: «Если кто‑либо не достигнет этой меры, что ему делать?». Сказал старец: «Пусть он изберет себе молчание».
165. Некий брат спросил одного старца: «Скажи слово спасения мне, апа! Хотя ты и говоришь его, мы его не соблюдаем, потому что наша земля — земля засоленная»[65].
166. Некий брат спросил одного старца: «Каково дело странствования?». Сказал он ему: «Я знаю одного брата странствующего, который находился в собрании, когда совершалась трапеза любви. Он сел за стол, чтобы есть с братьями. Сказали же некоторые: «Кто это такой?». Они схватили его и заставили встать, говоря: «Вставай и уходи». Он встал и ушел. Другие же опечалились (происшедшим) и позвали его. После этого один спросил его: «Что пришло тебе на сердце, когда прогнали тебя и опять ввели?». Сказал он: «Я положил в моем сердце, (что) надлежит мне быть собакой; она, когда ее прогоняют, уходит, когда ее зовут, приходит»».
167. Некие люди пришли в Фиваиду к одному старцу, имея при себе одержимого демоном, чтобы он исцелил его. Старец же, которого они очень упрашивали, сказал демону: «Выйди из творения Божьего!». Сказал демон старцу: «Я выйду, но я спрошу тебя об одном слове: кто суть козлища и кто овцы?». Сказал старец: «Козлища — я это, овец же Бог знает». Когда демон услышал эти (слова), он сказал: «Ради твоего смирения я выйду».
168. Был в предместьях Константинополя один монах–егип- тянин при Феодосии царе[66]. Царь же, идя по той дороге, оставил людей, пришел один, постучал к монаху. И он узнал, кто это, но принял его как одного из войска. Когда же они вошли внутрь, (то) помолились и сели. Начал царь расспрашивать его, говоря: «Наши отцы, которые в Египте, что делают?». Он сказал: «Они молятся все за твое здравие», и сказал ему, чтобы он вкусил немного хлеба. Он дал ему немного растительного масла и соли. Он поел. И он дал ему воды. Он выпил. Сказал же ему царь: «Ты знаешь, кто я?». Он сказал: «Бог знает тебя». Тогда он сказал: «Я — Феодосий царь». И тотчас поклонился ему старец. Сказал ему царь: «Блаженны вы, что беззаботны в этом мире! Поистине, с тех пор как я родился в царском достоинстве, я не вкушал ни хлеба, ни воды (с таким удовольствием), как сегодня, и не знал, что они так сладостны». С того дня стал прославлять его царь. Старец же встал, и бежал, и вернулся в Египет.
169. Говорили старцы: «Если нет борения на нас, тем более мы смиряемся, ибо Бог видит нашу слабость и охраняет нас. Если же мы возносимся, Он отнимает Свою защиту от нас, и мы погибаем».
65
Т. е. их души — бесплодная земля, в которой не может прорасти доброе семя (слово спасения). Этот эпитет встречается у Шенуте, который называет «землей засоленной и сухой» мир вне монастыря, осуждая монаха, который убежал, променяв таким образом плодородную, полезную для души «почву» монастыря на бесплодную. Сочинение сохранилось в нескольких рукописях, лист одной из них, где есть данное место, — ГМИИ 1.1.6.707.