212. Говорил апа Моисей в Скиту: «Если мы будем блюсти заповеди наших отцов, я клянусь вам пред Богом, что варвары[81] не придут в это место. Если же не будем блюсти, монастырь будет разрушен».
213. Братья сидели перед ним однажды, и он сказал им: «Вот варвары придут в Скит сегодня. Вставайте и бегите». Они же сказали ему: «(А) ты не побежишь?». Сказал он им: «Все годы эти я ожидаю нынешнего дня, чтобы исполнилось слово Христа, говорящего: «Все, взявшие меч, и падут от меча»[82]». Сказали они ему: «И мы тоже не побежим, но умрем с тобой». Он сказал им: «Мне нет (до этого) дела. Каждый пусть смотрит, как ему поступить». Было их семеро братьев, и он сказал им: «Вот варвары приблизились к вратам». Они вошли и убили их. Один же из них испугался и зашел за плетения (очевидно. за кипы сложенных циновок). И он увидел семь венцов, сходящих с неба, которыми были увенчаны (эти) семеро.
214. Говорили об апе Силуане, что он хотел однажды идти в Сирию, и сказал ему его ученик Марк: «Мой отец, я не хочу оставаться в этом месте, и тебя также, апа, я не пущу идти, но останься в этом месте еще три дня». И на третий день они упокоились.
215. Говорил апа Иоанн, который был изгнан Маркианом:[83]«Мы пришли однажды к апе Поймену из Сирии и хотели спросить его о закоснелости сердца. Старец же не знал греческого языка, и не было там переводчика. Старец увидел нас огорченными и стал говорить по–гречески, говоря: «Природа воды мягка, а камень тверд. Сосуд висит над камнем, капая вниз на него. Таким же образом слово Божье мягко, а наше сердце твердо. Когда человек много раз слышит слово Божье, оно заставляет сердце открыться, чтобы убояться Его»».
216. Говорил апа Поймен: «Написано: «Как олень пребывает у источников водных, таким же образом и моя душа прибегает к Тебе, Боже» [84]. Поскольку олени, пребывающие в пустыне, поедают змей,[85] и, когда яд жжет их сердце, поднимаются к водам, и, напившись, прохлаждаются от змеиного яда. Таким же образом монахи, пребывающие в пустыне, палимы ядом демонов лукавых, (но,) любя субботу и воскресенье, стремятся взойти к источнику водному, который есть плоть и кровь Господа, чтобы очиститься от всякой горечи лукавого».
217. Некий брат спросил его: «Что такое: «Не воздавай злом за зло никому» [86]?». Сказал ему апа Поймен: «Эта страсть имеет четыре вида. Первый — от сердца, второй — от лица, третий — от языка, четвертый — делать зло за зло, которое сделали тебе. Если ты сможешь очистить свое сердце, печаль не отразится на твоем лице. А если она отразилась на лице, берегись, чтобы не допустить ей перебраться на язык. Если (же) ты и произнесешь слово, скорее воздержись, чтобы не воздать злом за зло».
218. Блаженный Павел Простый, ученик апы Антония, рассказал нашим отцам о следующем деле: что он пришел в один монастырь, чтобы посетить братьев и принести им пользу. После того, как они поговорили друг с другом, они вошли в церковь Божью свершить положенную службу. Сказал же апа Павел: «Я смотрел на каждого из входящих, каковы души, которые входят». У него была такая благодать от Бога видеть каждого, каков он, как мы видим лицо друг друга. У всех, кто входил, лица были ясные, и они были радостны своим видом, причем ангел каждого радовался о нем, но он увидел одного темного, все тело которого было мрачным, причем демоны окружали его, держа со всех сторон, и таща к себе, и надевая узду на лицо его. Его святой ангел следовал за ним в отдалении, опечаленный весьма. Павел заплакал и бил себя рукой в грудь много раз, и сидел у церкви, и плакал о том, что открылось ему таким образом. Те же, кто видел удивительное дело старца и изменение его состояния из‑за (этого) человека, и плач, и скорбь, смутились. И они просили его, уговаривая, чтобы он сказал им о том, что видел, боясь, не видел ли он недостатки их всех, раз он так поступает. Они попросили его, чтобы он пошел с ними к службе. Он же отгонял их от себя и отказывался перестать (плакать). Он сидел снаружи, молчал и плакал весьма над тем, о ком открылось ему. Спустя некоторое время была закончена служба, и они вышли все. И снова следил Павел за каждым, зная, каким он вошел. Он увидел того, которого видел сначала темным и мрачным, и тело его все светилось, когда он выходил из церкви, и лицо было светлым. Демоны в отдалении следовали за ним, ангел же святой, приставший к нему, радовался и веселился о человеке весьма, и ликовал. Павел же вскочил в радости, восклицая, благословляя Бога, говоря: «О, человеколюбие неизреченное Бога и Его благость! О, Его милосердие святое и Его благостыня безмерная!». Он побежал, взошел на высокую лестницу и возгласил громким голосом: «Придите и узрите дела Божьи, что страшны они и достойны всякого удивления[87]! Придите и узрите Того, кто хочет, чтобы все люди жили и вошли в разум истины![88] Придите, и повергнемся, и поклонимся Ему,[89] и скажем Ему: «Ты един можешь отпускать грехи!»». Побежали все с рвением, чтобы услышать те (слова), которые он говорит. И собрались все. Заговорил с ними Павел, говоря о том, что открылось ему перед вхождением в церковь и что произошло во время, когда выходили. Они просили человека того, чтобы он рассказал им о том, что произошло с ним, согласно тому, как Бог даровал ему великую перемену. Человек же, изобличенный Павлом перед всеми явно, не скрыл ничего из своих дел, говоря: «Я человек грешный и жил в блуде долгое время и доныне. Я вошел теперь в святую церковь Божью и услышал (слова) святого Исаии читаемые, вернее же, Бога, говорящего в нем: «Омойтесь, очиститесь, отнимите лукавства от ваших сердец перед Моими очами, научитесь творить добро, ищите суда. И если ваши грехи как багряные, Я убелю их как снег, и если вы захотите и послушаете меня, блага земли вкусите».[90] Я сказал (себе): «Я грешник, прочитано это место из пророка ради меня, скорее же, этим Бог говорит со мной». Я опечалился в моей душе весьма и воздохнул в моем сердце. Я сказал пред Богом: «Ты — мой Боже, Который пришел в мир спасти грешников, то, что Ты обещал грешникам, сверши на деле для меня, недостойного грешника. Ибо вот отныне я даю слово Тебе и ручаюсь Тебе всем моим сердцем, свидетельствуя Тебе, что я более не буду творить этого дела злого, но отрекаюсь от всех преступлений и отныне буду служить Тебе с чистой совестью. Сегодня же, о Господи, я повергаюсь пред Тобой». С этими обетами я вышел из церкви и рассудил в моей душе отныне не творить зла пред очами Бога». Они же все, когда услышали эти (слова), воскликнули громким голосом перед Богом, говоря: «Как велики Твои дела, Господи, Ты сотворил их все премудростью!» [91]. Поскольку мы познали, о христиане, из святых Писаний и чистых откровений, насколько велика благость Бога к тем, что прибегает к Нему в чистоте сердечной, и что первые грехи, которые они сотворили, очищаются покаянием, и еще, что обетования, которые Он обещал, Он даст вместе со всеми благами, не осуждая никого за первые грехи, не будем же мы, нет, отчаиваться о нашем спасении. Ибо как Он обещал через Исайю пророка запятнанных грехом омыть и убелить как шерсть белую и снег, так же Он даст нам блага Иерусалима небесного, так же Он говорит через пророка святого Иезекии- ля, уверяя нас с клятвой не погубить нас: «Я жив, Я, — сказал Господь. — Я не хочу смерти грешника, но чтобы он обратился и жил».
85
Согласно античной традиции, олеин убивают и поедают змей, даже выгоняя их из нор дыханием ноздрей (так Теофраст, Плиний, Плутарх, Элиан и др.). Египетский писатель Гораполлон, автор «Иероглифики», напротив, излагает прямо противоположную версию, по–видимому, исконно египетскую, что олени боятся змей и убегают от них. Таким образом, это место представляет интерес, поскольку здесь излагается античная, а не египетская теория.