— Меган, — шепчу я уже настойчивее. — Что это ты делаешь?
Я отпускаю одеяло, а затем пытаюсь внезапно его отбросить, но она продолжает с силой тянуть его к себе. Я сдаюсь, встаю с кровати и подхожу к ней с другой стороны. Я в нижнем белье; решив ехать на море, мы и не подумали о ночных рубашках.
Я подхватываю одеяло снизу и очень быстро его стягиваю. Меган сжалась в комочек, пряча что-то в руках.
— Прекрати, Меган, — говорю я. — Отдай мне спички.
Она зажмуривает глаза и не двигается.
— Все в порядке, — говорю я более мягко. — Я не буду сердиться.
Я поглаживаю ее по руке, надеясь, что она успокоится. Она меня не признает.
— Дай мне то, что у тебя в руках, — говорю я, стараясь заставить ее подчиниться, но все безрезультатно.
Абсурдность сложившейся ситуации начинает выводить меня из себя. Сейчас середина ночи. Мне хочется спать, но проснуться в горящей спальне у меня совсем нет желания.
— Прошу тебя в последний раз. Отдай их мне.
Стоило мне произнести эти слова, как тут же стало ясно, что я сделала ошибку. Она не реагирует на властные нотки моего голоса, и у меня нет способа заставить ее подчиниться.
Я наклоняюсь и стараюсь разнять ее руки, но она сопротивляется изо всех сил. Мне приходится тянуть довольно сильно, оттаскивая каждый палец по отдельности и удерживая их, пока мне не удается выхватить спичечный коробок. Именно в тот момент, когда я разжала ее пальцы, она склоняет голову к моей руке, но я выхватываю спички до того, как она делает попытку меня укусить.
— Иди отсюда, — говорит она сердито. — Оставь меня в покое.
— Шшш… — Я понижаю голос и говорю медленно, надеясь, что она будет мне подражать. — Ты не должна играть со спичками, Меган.
— Иди отсюда, — говорит она снова. — Ты дура.
— Шшш… Ты разбудишь миссис Бенедикт.
— Ну и пусть. Здесь все равно отвратительно. Я здесь все ненавижу.
— Спички очень опасны.
Меган не отвечает.
— Если тебе захочется, мы сможем завтра купить фонарик.
— Ты противная дура.
Я смотрю на нее в недоумении. Не понимаю, зачем она играла со спичками и почему так настроена против меня. То легкое облачко счастья, что создали мы вместе, разлетелось по непонятной причине, и я не представляю, как его вернуть.
Раздается стук в дверь:
— У вас все в порядке, миссис Веллингтон?
Закрываю глаза и пытаюсь дышать ровно.
— Да, да. Извините. Меган неважно себя чувствует.
— Может, я могу чем-то помочь?
— Нет, ничего не надо. Все в порядке. Жаль, что побеспокоили вас.
— Ну что ж, раз вам ничего не нужно…
Если Меган сейчас начнет кричать, я заткну ей рот.
— Нет, спасибо. Думаю, теперь все в порядке.
Она возвращается к себе. Щелкает выключатель, ее дверь открывается и захлопывается.
Я оборачиваюсь к Меган.
— Нам нужно вести себя очень тихо, — говорю я. — Миссис Бенедикт может сильно расстроиться, если мы опять ее побеспокоим.
— И что?
— Видишь ли, когда ты что-то делаешь, нужно считаться с другими людьми.
— Ты дура.
Может, она и права.
— Почему ты играла со спичками? — спрашиваю я.
Она не отвечает.
— Где ты их взяла?
— Я не знаю.
— Но ты должна знать.
— Заткнись.
Я сдаюсь. По крайней мере, коробок со спичками у меня, и утром мы проснемся живыми. Тогда и поговорим об этом серьезно.
— Мы будем чувствовать себя лучше, если хорошо выспимся, — говорю я, не очень-то веря в справедливость своих слов.
— Ненавижу тебя, — говорит она и залезает обратно в кровать. Боль ее ожесточенности бьет меня, как кулак, поднимающийся непонятно откуда.
— Нет, это не так.
— Ненавижу. Хочу к маме.
Дрожащей рукой я выключаю свет и лежу в темноте без сна. Не могу понять произошедшей в ней перемены. Казалось, нам так хорошо было вместе. Я думала, что ей хочется убежать от мамы. Болезненное, паническое чувство постепенно разрастается у меня внутри. Стараюсь придавить его. Нужно подумать о чем-то другом. Джеймс. Где он? Я хочу, чтобы он пришел и разыскал меня. Если я завтра ему позвоню, приедет ли он за мной на поезде? Придет сюда, оценит ситуацию, заставит Меган немедленно одеться и заберет нас обратно в Бирмингем? Я представляю, как он это сделает, хотя не имею ни малейшего представления, умеет ли он общаться с детьми. Он всегда оставляет на меня Эмили и Рози. Я думаю о пустоте его квартиры, о спокойствии, свете и пространстве и начинаю успокаиваться. Его квартира стала подходить и мне. Я могу захлопнуть дверь моей беспорядочной, суматошной жизни и войти в простой, спокойный мир Джеймса.