– Она сказала: «Я тоже».
Лили, особа из средств массовой информации, стояла в прихожей.
Я вернулась посмотреть, не готовы ли вы признаться. В розыгрыше.
– Он уже умеет говорить. Он говорит.
– Он – что?
– Аккуратные законченные предложения. Афоризмы и прописные истины.
– Я хотела бы это послушать. Это абсолютно...
– Слушай, детка, это стоит денег. Шестьдесят долларов.
– Шестьдесят долларов? За что шестьдесят долларов?
– За интервью.
– Но это же журналистика чековой книжки!
– Вот именно.
– Это противоречит лучшим традициям нашей профессии!
– Тебе платят, твоему начальнику платят, акционеры тоже не остаются без своей доли, так почему же не мы, поставщики исходного материала? Почему так-таки нельзя оплачивать исходный материал?
– Он говорит?
– Самым несомненным образом.
– Вы примете чек?
– Если уж иначе никак.
– Вы действительно ведьма?
– Ну сколько можно спрашивать об одном и том же.
– А вы что, фокусы устраиваете или что?
– Можно назвать это консультациями.
– У вас есть постоянные клиенты? Люди, приходящие к вам регулярно, на регулярной основе?
– Да, люди с проблемами.
– С какими проблемами, хоть для примера?
– Иногда совсем простые, для которых есть старые, проверенные средства. Ну, скажем, женская мандрагора.
– Что такое женская мандрагора?
– Черная бриония. Ее еще называют «трава побитых жен». Убирает синяки и кровоподтеки.
– К вам приходят побитые жены?
– Подсыпь немного этой штуки в тарелку своего благоверного, и его начнет тошнить. Семь дней и семь ночей. Вымотает чуть не до смерти.
– У меня есть проблема.
– Какая?
– Главный редактор, или король, как называют его в конторе.
– Ну и что же он?
– Он берет мои материалы и швыряет их на пол. Когда они ему не по вкусу.
– На пол?
– Я понимаю, для вас это ерунда, но мне это больно. Я плачу. Я знаю, что мне не нужно плакать, и все равно плачу, когда вижу свою статью на полу. Много страниц, и каждая из них так аккуратно напечатана на машинке, и ни одной орфографической ошибки...
– А у вас там что, нет профсоюза?
– Есть, только он с ним и говорить не хочет.
– Это этот Взмыльник, да?
– Мистер Взмыльник. Редактор-самодержец.
– О'кей, я подумаю, это будет еще шестьдесят, вы заплатите сразу или прислать счет?
– Я выпишу еще один чек. А может Вандермастер жить дважды?
– Существуют две теории, общая теория и специальная теория. Насколько я понимаю, он придерживается последней. Согласно которой требуется пероральное употребление некоторого количества изумруда. Порошкообразного изумруда.
– Вы можете себя защитить?
– У меня есть некоторые идеи. Несколько таких себе идеек.
– А можно мне посмотреть на изумруд?
– Можно. Идемте сюда.
– Спасибо. Наконец-то я смогу сказать вам спасибо. О, какая внушительная штука, что это такое?
– Это большой палец вора, увеличенный в тридцать раз. Бронза. Я использую его в своей работе.
– Впечатляет, если, конечно, верить в подобные вещи. Ха-ха. Я совсем не хочу...
– А какое мне дело? Какое мне дело? Изумрудик, это Лили. Лили, это изумруд.
– Enchanté, – сказал изумруд. – Вы очень симпатичная юная женщина.
– Этот изумруд совсем молод, – сказала Лили. – Молодой, но такой хороший. Я не верю своим глазам.
– Не кажется ли вам, что это профессиональное заболевание? – сказал изумруд.
– Вандермастер хочет жить дважды!
– О, как отвратительно, как отвратительно!
– В детстве он был очень беден! Беден как церковная крыса!
– Омерзительная самоуверенность! Наглое высокомерие!
– Он хочет... любви! Любви! По-видимому, с какой-либо другой личностью!
– Немыслимое безмыслие!
– Мы пообедаем его извилинами!
– Мы прочистим канавы его волосами!
– Как тебя звать, приятель?
– Меня зовут Пень, и я дымлюсь от бешенства!
– Меня зовут Ухаб, и я готов взорваться!
– Я думаю, нам пора обнажить обнаженные пики!
– Я думаю, нам пора взяться за факелы и смолу!
– Жить вторично! С начала! Ab ovo! Сама уже эта концепция до глубины души возмущает наш разум!
– Мы сдерем белое мясо с его костей!
– Это относится и к его проклятому псу!
– Алло, это Бешеная Молл?
– Да, кто это?
– Моя фамилия Взмыльник.
– Редактор?
– Редактор-самодержец, так будет вернее.
– Да, мистер Взмыльник, а как называется ваш орган, я не припоминаю, чтобы Лили упоминала...