— Что будем делать, товарищи? Бурути через день высадятся в долине…
— Сколько?! — немедленно воскликнул от неожиданности Шестопёр.
— Неизвестно, но, по словам Дрегона, шесть кораблей.
— Это если по пятьдесят человек… Как обычно…
— Если триста, — продолжал Ярослав в волнении, неистово соображая и ища выход, — это не так много, если напасть при высадке на берег; затем отступить, сделать засаду в зеленке и сесть в осаду. Бурути потеряют много людей, а мы собьем с них спесь. У нас появится шанс. Но если…
В его голове мелькнула безумная идея, он сунул записку Трубе в руку и, ничего не говоря, вернулся к войо. Парни остались в недоумении.
Вернувшись обратно, Ярослав обратился к Навси–ла–раду со словами:
— А что, уважаемый вождь, какова жизнь в горах? Наверно, не сахар?
Собеседник слегка удивился такому вопросу:
— Жизнь в горах скверная, Дхоу. Охоты почти никакой, и соседи донимают. Нас ожидает трудное время.
— Мне, несмотря на давнюю вражду войо и людей, жаль твое племя. Возможно в прошлом, ещё во время осады, мы с вами упустили возможность заключить союз, совместно, не делая вреда друг другу, жить соседями и защищать долину. Богатых дичью лесов здесь вдоволь для наших народов, земли под посевы мы занимаем немного. Вражда наша бессмысленна и пуста, несет горе и опасность нашим народам.
— Сейчас поздно сетовать о прошлом, — отвечал, насторожившись, вождь, не понимая, к чему тот клонит.
— Отчего же, уважаемый Навси–ла–рад, никогда не поздно сделать хорошее дело.
Вождь скептически усмехнулся:
— Вы предлагаете нам остаться?
— Не совсем, — поправил Ярослав, слегка качая головой. — В обмен на вашу поддержку я разрешу проживание вашего племени в долине.
— В чем причина такой милости?
— Завтра бурути высадят в долине с кораблей триста хорошо вооружённых людей. Мне нужны твои воины, вождь…
Навси–ла–рад после короткой паузы рычащим гоготом расхохотался. Ярослав поспешил привести свои доводы:
— Послушай, вождь, возможно, бурути перебьют нас, но они уже не уйдут из долины и, рано или поздно, изгонят войо. У вас единственный шанс сохранить свое место здесь — совместно с нами выступить против наших общих врагов и победить…
Вождь всё ещё усмехался, отрицательно качая головой, но Ярослав не оставлял усилий убедить:
— Это не только даёт возможность твоим воинам сразиться с людьми, это легкая победа и много добычи. Против трехсот бурути, а может менее, четыреста наших… Я уверен в победе.
— Нет, — вновь отрицательно покачал головой вождь. — Я лучше посмотрю со стороны, как вы будете убивать друг друга, а потом добью слабейшего. Теперь я точно уйду из долины!
— Не заблуждайся! Думаешь, я не сохраню своих людей?! У тебя есть шанс остаться в долине сейчас, уже завтра его не будет. В конце концов, если у нас дела пойдут совсем плохо, я признаю правителя бурути своим господином и приму его воинов в крепости. Но запомни, даже в этом случае, когда ты надумаешь вернуться в долину с гор, тебя встретят не только мои люди, но и бурути…
Вождь помрачнел, улыбка спала с его морды.
— Повторяю, шанс есть только сейчас, и он — в нашем союзе. Мне не нужны бурути, но нам одним не победить, а совместно мы отстоим свободу. Будем жить по–старому: вы — охотиться, мы — сеять, и друг другу не вредить! Установим строгие законы! А чтобы не было измены, вы дадите мне в заложники членов знатных семей племени.
Навси–ла–рад задумался. Несмотря на опасность, появлялся шанс преодолеть волю Богов, проявившуюся в поединке и гибели лучшего воина войо. А если враг сам, по собственному желанию, ей противоречит, то месть Богов падет на его голову, а не на послушных войо.
— Мне надо подумать, — произнёс вождь, — спросить совета у старейшин.
— Думай, — уверенно согласился Ярослав, — у нас время до полудня. Вечером надо выступать или уходить. Сейчас я не могу дать вам время на сборы в шесть дней. Если откажетесь от моего союза, будете уходить прямо сейчас! Немедленно!
Вождь помрачнел, склонив голову, а Ярослав поднялся на ноги и отошел к своим людям, краем глаза замечая, как близкие вождя окружили его. Стал слышен тарабарский гомон.
Тем временем Ярослав рассказал своим, что сделал предложение вождю остаться в долине в обмен на поддержку людей против бурути.
Шестопёр ухмыльнулся:
— Мне‑то что. Если согласятся, хуже не будет, легче отбить десант.