Зная, что между Ярославом и Энолой сложились особые отношения, как‑то раз она завела разговор:
— Ни для кого не секрет, что ты неравнодушен к Миэле, из‑за которой, говорят, бросил других своих спутниц. Я думала, ты остановил свой выбор на одной из них, но последнее время видела тебя только с Энолой.
— Это внешнее впечатление, — несколько смущенно отвечал Ярослав, сидя на скамье рядом с кроватью Миэле. Та спала под действием легкого снотворного. Ольга застала его вечером в палате.
— Может и так, но Анна ходит как в воду опущенная, а другая вообще служит где‑то в лесах.
— Анне я вообще ничего не обещал, кроме как вернуть домой, а с Юлей нас теперь вряд ли что сможет разделить…
— Однако ты ранее спрашивал меня о физиологии Энолов и возможности иметь детей…
— Ну это я так… Из любопытства…Да и просветили уже.
— Вот я сейчас могу его удовлетворить…
Ярослав удивился.
— Мне пришлось плотно поработать с материалом, и сообщаю, что шансов иметь детей — никаких. Конечно, чисто теоретически такое возможно, но в любом случае потомство будет неполноценным и нежизнеспособным. Мы и они слишком разные. Энолы не только не люди, не только другая раса, но и другой вид, как корова и лошадь, — у них не будет потомства.
— Может быть… — пытался возразить пораженный Ярослав.
— Оставь, шансов нет! Тут у нас проблемы возникают с аборигенками, они не в состоянии рожать самостоятельно от землян, отсюда и проблемы. Понимаешь, мы все слишком разные!
Последние дни принесли много огорчений. Ярослав всерьёз подумывал отойти от управления колонией и заняться чем‑то привычным. «Действительно, — думал он, — заменить меня может любой. К примеру, Станислав. Человек рассудительный, строгий, да и уважают все! А для меня дело найдется. Вот хотя б корабли…»
Трофейные корабли стали особой заботой Ярослава. Он и ранее понимал, что невозможно жить на берегу океана, не имея судов. Их требовали не только торговля и необходимость поддержания связи с внешним миром, но и насущная потребность обороны. Будь у переселенцев корабли, Ярослав не допустил бы высадки бурути в долине, и, возможно, помощь войо не потребовалась бы. Подобное положение дел было нетерпимо и требовало срочных изменений. Захваченные в бою суда пришлись как нельзя кстати.
Нельзя сказать, что к моменту битвы ничего не было сделано, однако, постройка кораблей — дело непростое и требует много времени. На стапеле, устроенном в городе, был заложен киль первого судна, однако, его готовность ожидалась к концу года, в лучшем случае, к осени. Трофеи многое меняли! Появилась возможность выйти в море с окончанием сезона дождей. Однако тщательный осмотр дал неутешительные результаты.
— Это не корабль! — возмущался Ярослав, обращаясь к Станиславу, когда они вместе осматривали его и решали, как быть. — Это корыто!
— Чего хотеть от местных корабелов. Они стремятся облегчить корабли и упростить себе жизнь.
— Ну хотя бы шпангоуты можно было положить цельные, а не кусками! — не унимался Ярослав. — Это ведь всё надо переделывать! Хоть плюнь и строй новый.
— Может ты и прав! Зачем мучиться. Подлатать, поправить и пусть плывет!
— Да он потонет от первой волны! Палубы‑то нет!
— Местные как‑то ходят в море и довольно далеко…
— И тонут, как цыплята! Дрегон, например, два корабля потерял!
— Ты что же, хочешь перестраивать готовые корабли? Это сколько труда нужно впустую потратить!
— Да, перестраивать! Без палуб в океан никого не пущу! Но не только — следует устроить бак и ют. Мы не простые торгаши, нам боевые корабли нужны!
— Потребуется много сил и времени, — упрямо качал головой Станислав.
— Время есть до самой осени. Когда корабли с зерном пойдут на юг, у нас будут свои, притом крепкие и надёжные. Возможно, сами товар на Риналь свезем и с барышом вернемся.
— Как хочешь! Ты у нас главный, тебе и решать. Да только по мне, пустое это дело, из них всё едино ничего путного не получится, а время и силы потратим впустую. Лучше строить то, что задумали, а эти использовать как есть. Ну разве что палубы настелить.