У самых ворот крепости раскинулся небольшой залив, огибая который мощёная дорога привела к городской застройке. Здесь не было крепостных стен, и защитой оставались волны залива. Однако пустое пространство от стен крепости до жилых кварталов составляло более трехсот метров, сейчас заросших лесом. Сегодня здесь развернулись основные работы по очистке периметра. Модоны и земляне четвёртого взвода валили лес. Непригодный как стройматериал сжигали на месте, а крупные ровные стволы на подводах свозили на форбург замка.
Центр города, ранее не посещаемый Ярославом, представлял собой сеть кривых мощенных камнем улочек, на которых с трудом могли разъехаться две повозки. Черепичные крыши домов обвалились, но сохранилось много конусообразных, крытых каменным плитняком. Ни время, ни землетрясения не смогли разрушить эти странные круглые сооружения, построенные из уложенных плашмя неотесанных камней. Судя по размерам, в них жили самые бедные ласу, которые не могли раскошелиться на покупку черепицы. Несмотря на время, многие из подобных крыш сохранились.
Ярослав не удержался, осмотрел некоторые из интересных построек. Старик Колтук следовал за ним, объясняя непонятное господину. Круглые в плане постройки увенчивались куполообразной крышей, сложенной изначально на сухую, без раствора. Конструкция очень подвижная и одновременно устойчивая. В районе потолка отверстия под балки. Ярослав указал на них.
— Это места под брёвна перекрытия, место под крышей служило складом зерна, оттого и отверстия столь велики, а балки делались прочными, чтобы выдержать вес запасов и крыши, если, не приведи боги, рухнет.
Небольшие проемы вели в другие подобные постройки по периметру внутреннего дворика.
— Каждое поколение ласу стремилось пристроить к уже существующим новую итубу, — объяснял старик. — Потому они так теснятся друг к другу. Здесь помещения для разных нужд: кухни, мастерские, склады, — для каждого своя итуба. Богатые ласу уже строили дома как в Ринале и Агероне, а беднота ещё жила по–старинке.
Нашли погреба! Сооружения представляли собой каменную пустотелые пирамиды устроенные в земле. Ярослав с помощью фонарика осмотрел провал одной из них. В лицо пахнуло холодом и влагой. Вообще в итубе было прохладнее, чем в крытых черепицей комнатах крепости.
— В таких подвалах держали портящиеся продукты: овощи, фрукты, свежее мясо, — пояснил Колтук.
— И долго сохранялось?
— Если наполнить погреб льдом с ледников, то долго, года два. Если нет, сезон. Мясо, конечно, меньше, но на льду не испортится, пока съедят.
— А лед доставляли с гор? — переспросил Ярослав.
— Да, господин. Многие ласу жили доставкой льда для храмов и богатых семей, простые люди раз в году сами привозили повозку с ледников и засыпали в подвалы. Так хранили многие продукты: рыбу, мясо, фрукты.
— Я видел в долине много глиняных кувшинов, закопанных в землю. Что в них хранили?
— В деревнях не строили итуб, зерно хранили в хатулах — больших кувшинах, вкопанных в землю — время от времени поднимая для просушки, в них иногда тоже сыпали лед, но в хатулах он быстрее тает, а продукты хранятся хуже.
— В крепости есть такие погреба?
— Не знаю, господин, но должны быть.
— Тогда направь несколько своих людей, пусть найдут погреба, почистят и подготовят к использованию. Будем в них ссыпать, что соберём в лесах.
— Я прикажу, господин, — услужливо согласился Колтук.
Тут Ярослав вспомнил о дороге, ведущей на запад в горы:
— А мощеный путь, что ведет на закат, для чего он построен?
Старик неожиданно переменился в лице, что не ускользнуло от Ярослава, но уверенно ответил:
— По нему везли лед с гор.
— Я так и подумал, — успокоительно признался Ярослав, в душе не поверив сказанному.
Старик что‑то знает и старается скрыть, эмоции его выдали.
Покинув бедные районы, Ярослав с людьми вышли в центральную часть города. Кривые улочки сменились широкой площадью с одно- и двухэтажными домами богатых горожан, а посередине возвышались храмы ласу.
Точнее, четыре пирамидальных основания под храмы на трех площадках, хаотически объединенные в одну большую. Пространство площадей, разделенное между собой небольшим рукотворным озером с протокой, сейчас плохо просматривалось за живой стеной зарослей. На уступах оснований росли крупные деревья, а заболоченное озеро прорезала протока чистой воды.
Пока шагали к ближайшей пирамиде, Ерофей Силыч приступил к Ярославу:
— Ласу обустраивают храм в замке, хотят завести свое языческое капище в городе, — в сердцах старовер сплюнул на землю, выражая презрение. — Негоже нам, русским, отставать. Всякий раз, как православный христианин обустраивался на новом месте, первым делом рубил часовенку али церквушку. И нам тоже пора! — уверенно закончил Ерофей.