Но куда уж ей было до толстокожего орка. Тот только прорычал что-то на своем наречии, явно раздасадованный такой магической помехой своим планам, а после, высвободив одну из рук, сорвал со своего пояса какой-то маленький мешочек и швырнул под ноги.
Он разорвался с легким хлопком, стоило орку наступить на него, и в воздух, гонимые магическим вихрем, поднялись темные мерцающие частицы какого-то порошка. Их было так много, что на секунду даже свет скрылся от глаз кровных врагов, а в следующее же мгновение вихрь стих, растеряв весь магический запал.
– Что? – закашлявшись от порошка прохрипела Нера, чувствуя, как магическая сила буквально истекает сквозь ее пальцы, уходя в землю – Что ты сделал?
Бурвадег рассмеялся и расцепил руки, позволив девушке упасть в невысокую траву в своих ног. Возвышаясь над ней, в миг ослабшей и неспособной видеть ничего дальше пары шагов из-за порошка попавшего не только в нос и рот, но даже засыпавшего бедняжке веки, он схватился за пряжку своего ремня и принялся неторопливо расстегивать его, глядя на поверженную эльфийку.
– У менияэ свойе фокусый, Арана.
– Отойди от меня, слышишь! – завопила она, замирая от ужаса, – Лучше просто убей! Как хочешь убей, только не так… прошу… пожалуйста… – прошептала Нера, смотря снизу вверх на нависшую над ней огромную фигуру.
Вряд ли он хоть что либо знал о севори ишааль – единении половин и том, что ни одна эльфийка не может возлечь с тем, кто не предназначен ей пресветлой богиней Лантишан.
– Убейть? – нахмурился орк и медленно опустился перед сжавшейся эльфийкой, выставившей вперед руку, будто та могла защитить ее от него, – Ты мояэ Арана, нутратак дур марабрак. Яэ не хочую тебяэ убейть. – Сказал тише и вдруг схватил руку Неры и жадно прижал к своим полным губам, прикрыв глаза, от удовольствия.
Это было так пошло и так… возбуждающе, что Нерандиль даже не смогла заставить себя зажмуриться, отвернуться чтобы не видеть с какой животной страстью он припал к ее руке. Все происходило словно не с ней, а с какой-то другой девушкой и при том явно не эльфийской крови. Ведь чтобы истинный потомок пресветлой богини Лантишан позволила грязному орку прикоснуться к себе не в бою, а после даже не скривилась от отвращения – это было немыслимо!
Большая ладонь медленно опустилась в траву возле ее талии и с хрустом придавила зеленые стебельки к земле. Орк надвинулся над ней, словно подавляя волю своей природной мощью, гипнотизируя своими ледяными, затягивающимися, будто омуты глазами. Или может быть дело было вовсе не в нем, а в том странном порошке, которым он нейтрализовал магию и ослабил эльфийку.
Нера замерла не в силах даже отвести от него взгляд. Внезапно она поймала себя на мысли, что ей хочется разглядывать его, узнать каждую черточку волевого лица, но что хуже в тысячу тысяч раз – хочется протянуть руку вперед и узнать, каковы на ощупь длинные черные волосы орка, спускавшиеся ему до самых плеч и горяча ли его оливковая кожа.
– А теперэ? – спросил он тихим, каким-то обволакивающим голосом, словно отдававшимся в самом ее сердце и вибрировавшим в ее собственных легких, – все ещу хочеши дратьсэ?
То ли запас обидных слов и острот иссяк на языке у Неры, то ли просто в горле пересохло от волнения, но все что она смогла сделать в ответ на это – приоткрыть рот и прохрипеть жалкое “нет”.
В ответ на это орк словно с цепи сорвался – его горячие, полные губы ударились в ее и захватили их, сметая всякое сопротивление. Мужчина жадно впился в ее рот поцелуем, таким страстным и беспощадным, что Нера не смогла удержаться и рухнула в траву, увлекая за собой орка. Его язык скользнул меж ее губ и нежно прошелся по небу девушки, заставив ее дрожать и задыхаться от накативших ранее неизведанных чувств – сумасшедшего возбуждения, от которого в один миг закружилась голова и что-то стало сладко ныть между ног.
Большая горячая ладонь с неожиданной нежностью скользнула по ее обнаженной коже, сжимая в горсть маленькую грудь, двумя пальцами сдавливая тугую горошину розового соска. Причиняя сладкое наслаждение, заставившее непроизвольно свести ноги вместе, сжать их, в попытке унять это странное ноющее ощущение. Но оно только стало острее.
Бурвадег что-то прорычал ей в губы и вдруг опустил руку ниже, достаточно резко разведя ее ноги в стороны и снова нежно скользнув пальцами по внутренней стороне бедра, одновременно поднимая ногу Неры чуть выше.
Дрожа и задыхаясь не то от ощущений, не то от осознания происходящего, девушка жалобно всхлипнула и отстранилась, высвобождаясь из власти этого развратного поцелуя.