— Вы выглядите прекрасно.
Но в этом была проблема, да? Даниэлла была красивой. Она была изящной и небольшой, идеальная принцесса для роли королевы. Она была всем, чем ее мать не была, и всем, чем была ее мама.
Все, что хотел ее отец, родилось, когда она вдохнула. Потому он управлял каждым ее движением.
Даниэлла села за трюмо, и Мэйси быстро заплела ее волосы. Каждый завиток был новой цепью на ее теле. Бусы с жемчугом обвили ее волосы и лоб. Корона и нет.
Еще напоминание, что, хоть Даниэлла была потомком отца, она еще не была королевой.
Мэйси выбрала бледно-голубое платье, что окружало ее тело как морская пена. Рукава были прозрачными. От каждого ее вдоха они приподнимались и долго опускались. Корсет сжимал ее тело, изящные юбки покачивались от движений.
Она будто вышла из сказки. Принцесса, о которой все мечтали.
Крохотная.
Милая.
Идеальная.
Она хотела сорвать ткань с тела и бросить в огонь. В жутком наряде она ощущала себя пленницей.
Мэйси отошла со шпилькой во рту и кивнула.
— Вы прекрасны. Как я и думала.
— Это красиво? — спросила Даниэлла. — Или хрупко?
— Это одно и то же.
Она не могла спорить. Принцесса Холлоу-хилла не могла спорить, чтобы не испортить отношение к ней. И она молчала.
Даниэлла прошла к главному залу. Двойные двери маячили впереди, два стража в серебряной броне стояли по краям, парень прислонялся к двери, скрестив руки.
— Мило, — она замерла перед братом. — Что ты делаешь?
— Жду тебя, — он сдул с лица прядь волос, ниспадающих до пояса, и посмотрел на нее сквозь пряди.
Мило был красивым, почти как женщина. Как единственный сын, в другом королевстве он унаследовал бы трон. В Холлоу-хилл передавали власть старшему ребенку, независимо от пола. Но он не обижался на нее.
Он использовал шанс выразить себя. Даже сейчас он был в штанах мужчины, но его рубашка была прикрыта замысловатым синим корсетом. Золотые пуговицы сияли спереди двумя рядами. Служанка чудом смогла затянуть его, и его талия получилась поразительно узкой.
Даниэлла приподняла бровь и посмотрела на пояс, который она могла обхватить ладонями.
— Есть ты, видимо, не собираешься?
— Отец сказал нарядиться, — он посмотрел на корсет, потом на нее с улыбкой. — Я так и сделал.
— Ему не понравится.
— Ему ничто не нравится.
Он не ошибался. Даниэлла протянула Мило руку.
— Пусть разочаровывающие дети войдут вместе?
— Ты будто знала мой план заранее.
Она кивнула стражам, те открыли для них двери. Зал сиял, словно слуги еще натирали воском мраморный пол.
Бледно-голубой ковер приглушал их шаги. Стол из бледного камня в центре комнаты будто сливался с полом и был отполирован так, что напоминал зеркало. Потолок был выше десяти человек, вставших друг на друга. Большие мраморные ангелы были вырезаны на стенах, голова была размером с человека. Их крылья были широко раскрыты, окружали комнату, перья соприкасались у входа и в конце комнаты. Некоторые перья были мраморными, другие — из стекла.
Ее отец сидел во главе стола. Его серебряная корона сияла на солнце, льющемся в окна.
С ним сидели две ее сестры. Одна была в сияющих серебряных доспехах. Другая была маленькой и хилой.
Король Холлоу-хилла получил разных детей, будто у них были разные матери. Она не знала, повезло ему с этим или нет.
— Дети мои, — гулкий голос отразился эхом от мрамора. — Вы опоздали.
Даниэлла опустилась в реверансе, потянула брата за собой.
— Простите, отец. Мы хотели войти вместе, чтобы не заставлять ждать еще дольше.
— И это вас задержало?
Она мысленно помолилась о прощении и сказала:
— Я заставила служанку иначе заплести мне волосы. Было не так, как вы хотели.
Даже издалека она увидела, как бровь ее отца дернулась.
— А как я хотел, дочь?
— Чтобы все дети были нарядными. Мы такие теперь и есть.
Мило напрягся рядом с ней. Он знал, что корсет был риском. Порой отец был в хорошем настроении. Тогда он терпел странности сына. В другие дни смелый выбор мог довести отца до криков.
Они оба затаили дыхание, надеясь, что верно первое.
Их отец улыбнулся.
— Так и есть. Садитесь с нами, дети мои.
Даниэлла отпустила Мило, чтобы он сел рядом с их самой младшей сестрой. Когда-то они были близнецами. Двумя сторонами одной монеты.
Она еще помнила, как они вместе бегали по коридорам. Никто не мог их различить, особенно из-за того, что мама не стригла волосы Мило. Они выглядели как два мальчика… две девочки? Зависело от дня.