Король указал на свою дочь.
— Можешь забрать ее, Жуть. Но я не буду уважать брак между зверем и моим самым ценным ребенком.
Брат рядом с Даниэллой остолбенел. В этот раз он отпустил, когда она отпрянула.
Она подбежала к ним так быстро, как позволило платье. Расправив плечи и стиснув зубы, она прошипела:
— Я не товар.
Он это знал. Он пытался передать ей взглядом, но они обсудят это позже, но она хмуро сверлила его взглядом.
Ничего. Пускай злится.
Он оскалился.
— Все королевства звали. Разве мы — не часть вашего королевства, король Холлоу-хилла? Ваш народ не знает о монстрах под их домами. Мы дали вам хороший урожай. Так ведь в легендах? Если не будете чтить нас, мы лишим вас урожая.
Тревога зазвенела после его слов. Скоро начнутся слухи, как было, когда король был юным.
— Это просто миф, — прорычал король. — У тебя нет тут власти.
— Ах, у меня много власти, и ты знаешь об этом.
Даниэлла встала между ними и сказала тише, чем они:
— Возможно, стоит уединиться и продолжить этот разговор.
— Отойди, дочь.
— Нет, — она выпрямила спину, уверенность текла из нее, как вода из переполненного колодца. — Неправильно говорить об этом тут, отец. Нам нужно в твой кабинет.
— Я сказал, отойди, — король густо покраснел. — Или провести разговор как несколько недель назад?
Даниэлла отпрянула, ее спина прижалась к его груди. Император с трудом сдержался, чтобы не обвить ее рукой. Она ведь понимала, что он спасал ее от короля? Он защитил бы ее мечом и когтями, если бы было нужно.
Он уже победил. Король просто еще не знал об этом.
Он сжал ее плечо.
— Ваша дочь — моя, король. Это наша сделка.
— Холлоу-хилл не признает брак между вами, — прошипел король.
— Я прощу не этого.
Король резко вдохнул, и Император понял, что победил. Он хищно и жестоко усмехнулся королю.
Даниэлла не шевелилась под его ладонью.
Ее отец сдался, но его слова ранили его дочь.
— Я позволю тебе забрать ее, зверь. Но она уже не принцесса Холлоу-хилла и не моя дочь. Я не дам ее тебе как жену.
— Тогда я возьму ее такой, — Император склонился, подхватил ее на руки и взмыл в воздух.
Жути последовали за ним. Они покинули зал со свистом ветра в крыльях Императора, стеклянная туфелька соскользнула с ноги Даниэллы.
ГЛАВА 20
Даниэлла не боролась, пока они летели. И молчала, чтобы не спорить всю дорогу до Впадины.
Как он смел? Она не была лошадью на ярмарке. Ее отец видел в женщинах товар. Но Жути?
Она еще никогда не была так разочарована. И еще никогда так не злилась. Жар гнева пылал в ее груди, и пальцы немели от этого.
Она хотела ударить его так, чтобы он увидел звезды. Как он смел так ее воровать?
Под гневом был страх. Ее отец отказался от нее, и теперь она была ничем. Игрушкой для Жути, которому она думала, что можно было доверять.
Как ей мириться с этими существами? Они забрали ее из дома. Лишили брата и сестры.
Ее матери.
Только Даниэлла говорила с королевой. Только она давала матери свежий воздух, чистое постельное белье, слушала ее.
С Жутью и ее планами по свержению отца она перестала ходить к матери.
Вина смешалась со страхом, отравляя ее тело. Она бросила больную мать, которую все считали безумной. Ее заставили бросить брата и сестер, и кем она была без них?
И все без ее разрешения. Она была веткой, отломанной от дерева. Без корней. Без листьев.
Жуть опустился на знакомом лугу, они один за другим спустились в туннель. Они двигались сквозь землю, прижав крылья к груди. Ее Жуть, хоть она не знала, могла ли звать его так дальше, опустил ее ноги на землю и помог встать ровно.
— Я не могу тебя нести, — низко произнес он. — Но ты уже это знаешь.
— Я справлюсь. Всегда справлялась, — Даниэлла держала спину прямо, расправив плечи, скрывая эмоции на лице.
Жуть коснулся когтем стеклянной бусины на ее плече.
— Жаль портить это платье. Ты прекрасна, принцесса.
Хоть она хотела его ненавидеть, ее лицо вспыхнуло от комплимента.
Она глубоко вдохнула и сказала себе не поддаваться. Он проявил себя монстром. Он забрал ее из дома и сделал рабыней.
Даниэлла поймала его взгляд и покачала головой.
— Я уже не принцесса.
Он нахмурился сильнее, шрамы выпирали на лице, создавая впадины теней.
— Ты всегда будешь принцессой для нашего народа. Для меня.