Она это сказала? Правда?
Вот сейчас он понимал фразу: “Горы свернуть!” Да ради нее он не только горы, он все свернет. Все сделает, пусть лишь попросит.
- Хочешь? Получишь, - прошептал он, выскальзывая из ее тела. И в следующее мгновение, Арина оказалась лежащей прямо на нем. Смотрела в его глаза, и искренне лучилась счастьем. Он же, видел ее душу, и радовался. - А еще, что хочешь?
- Еще? – переспросила она, протянув руку и касаясь его щетины, появившейся на лице. Пальчики девушки бережно гладили тонкие волоски, посылая сотни бешенных импульсов мужскому телу. – Хочу кофе, апельсинку и поцелуй.
- Как это мило, - отбрасывая пряди ее волос, упавших на лицо, кивнул: - Сделаю.
- Спасибо, если не хочешь пить ту гадость, которую варю я.
- А что ты еще не любишь делать?
- Убирать не люблю. Если я начинаю делать уборку это предвестник того, что в моей жизни наступила самая ужасная трагедия.
- Еще что? – приподнявшись, Полански запечатлел мимолетный поцелуй на сладких губах. Затем посмотрел в широко распахнутые глаза Арины.
- Хм, не люблю танцевать на высоких каблуках. Спина потом болит. И не люблю готовить блюда со свеклой. От нее пальцы потом красные. – Арина бормотала всякие глупости, а он упивался ее голосом. Сменяющейся мимикой и тому, как чувственно прикусывала она нижнюю губу. Они и так были припухшими после их страстных поцелуев, потому неизменно привлекали внимание не к тому, что говорят, а к абсолютно иным мыслям.
Впервые к нему пришло понимание, что женщина – это не только любовница. Еще друг и собеседник, которого хочется слушать. Слышать и слушать, даже когда она говорит ни о чем, как было в это утро.
- Еще люблю гулять под дождем, и ловить снежинки языком…
Ювелир неожиданно рассмеялся, радуясь той невесомости, которая поселилась в душе. Лишь прикосновения стали сильнее. Полански, будто хотел слиться с ней воедино. Нет, не взять ее и не проникнуть в податливое тело. Просто слиться в единое целое. Нечто, гораздо значимее, чем он. Более глобальнее, чем она. Это нечто – отношения, где нет одного, есть один плюс один.
Некое Я в квадрате.
Каждый делает шаг на встречу, сливаясь губами в страстном поцелуе.
Тем временем, Риша не противилась ему. Она льнула к мужскому телу, точно кошка. Резкое движение, хриплый возглас вырывается из недр ее тела, когда он навис над ней. Домрачева, упершись ладонью в его грудь, прошептала:
– Свят, пожалуйста…Хочу в душ…
– Чаще повторяй мое имя, красавица, – попросил ювелир и поцеловал ее. Эти поцелуи связывали их надежнее, чем любые диалоги. Эти поцелуи словно перечеркивали все то дурное, что было или еще будет в их отношениях. В этих поцелуях не было и не могло быть вражды и противостояния. Они были желанны для обоих, ценимы обоими.
- Ты так сладко пахнешь мной..
- И все же..Отвернись…
Он чувствовал в себе настойчивое желание. Ее нежные прикосновения будоражили его аппетит, такой же дикий и настойчивый, какой и была ранее его любимая.
– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал Полански, горячо дыша.
Грациозно изогнувшись, Арина попыталась приподняться в его руках. Поцеловав мужчину в шею, она стремительно выскользнула из-под него, и тут же обернулась в смятую простынь. Затем, склонилась над молчаливо взиравшим на нее Святом, и снова поцеловала. Уже в губы. Трогательно и чувственно.
Спустя полчаса, они пили кофе на холодной кухне, и молчали. Рядом сидел сонный Фунтик. По достоинству он оценил и нового субъекта, выдавшего мопсу огромную порцию вкусностей. Чтобы им не мешать, наевшись, он просто улягся на свой лежак, из-под опущенных век, разглядывая свою хозяйку и появившегося накануне мужчины.
Для двоих, внешний мир исчез.
Ведь есть такие моменты в жизни, когда слова не нужны. Когда остаются чувства и эмоции, настолько оголенные и открытые, что в них можно купаться. Точно в лунную ночь, на озере, освещенном лишь сиянием неизменной ночной владыки.И в этот миг, приходит чудесное осознание, что все, что было ранее, не важно. Все, что будет в будущем – слишком зыбко. Главное, их настоящее.
Хлопнула входная дверь, разрушая тот тонкий, слишком хрупкий мир, возникший между ними.
- Если вы голые, предупредите меня заранее. Моя девичья психика может не выдержать подобного искушения, - услышали они сдержанный, веселый голос Светлячка.