— Спенсер, — перебила Бетани, — я благодарна вам за предложение, но убеждена, что мое место рядом с отцом. После всего, что я наслушалась от него об инках, я не меньше его предвкушаю перспективу обнаружить затерянный в горных облаках город. Я хочу быть поблизости, когда его мечты осуществятся. Не сомневаюсь, вы понимаете.
Вздохнув, Бентворт улыбнулся ей.
— Да, я понимаю ваши мотивы, если бы не ваше упорство перед лицом смертельных опасностей.
— Смертельных опасностей? — эхом отозвалась Бетани. — Как сентиментально! Они такие же страшные, как и те, что уже встречались?
— Позвольте мне ответить, — Трейс Тейлор приближался к ним своей небрежной ровной походкой и расположился на земле совсем близко к огню. Его глаза поймали озадаченный взгляд Бетани, по лицу пробегали отсветы пламени, голос звучал ровно. — Мисс Брэсфилд, о змеях я уже упоминал, а их в джунглях предостаточно. Существуют также ягуары, пумы, ядовитые насекомые, от укуса которых здоровый мужчина умирает в течение нескольких секунд, и…
— Ладно, мистер Тейлор, — ледяным голосом прервала его Бетани. — Я вижу, к чему вы клоните. Умоляю, не продолжайте.
— Вот как? Но я продолжу. Есть такие горные дороги, ширина которых не превышает двух футов, а нам придется вести по ним мулов. Шаг в сторону — и вы вместе с мулом несетесь по отвесному спуску длиной в тысячу футов вниз, пока не приземлитесь на острые вершины скал, которые могут разрезать мула на две части как ножом. А если этого мало, чтобы понять, что благоразумнее остаться, то индейские племена, живущие не в ладах друг с другом, не говоря уже о белых, добавят аргументов в пользу такого решения. Индейцы смазывают наконечники стрел и копий смертельным ядом, так что, даже если стрела не поразит мгновенно, яд довершит задуманное. А уж если им захочется оставить кого-то в живых, начнется самое интересное. — Его голос понизился до зловещего шепота, от которого по спине у Бетани пробежали мурашки. — Бывает так, мисс Брэсфилд, что они долго сохраняют жизнь своим жертвам, прежде чем смилостивиться и убить их. Эти примитивные племена весьма изобретательны. Описать их любимую пытку? Они…
— Хватит! — Бетани вскочила, зажав уши руками. — Вам хорошо известно, что вы преувеличиваете, пытаясь вынудить меня остаться. Не выйдет! В настоящий момент я больше чем когда-либо исполнена решимости!
Отворачиваясь, она заметила скривившую губы Трейса насмешливую ухмылку, рука ее дернулась, чтобы дать ему пощечину. Наглец! Он просто хочет замучить ее страшными россказнями! Он лжет. Это не может быть правдой.
Когда девушка ринулась прочь от костра, Трейс вздохнул. Взгляд его упал на сидящего у огня Бентворта.
— Стоило попытаться. Если бы у вас, Бентворт, была хоть капля здравого смысла, вы бы сделали ее согласие остаться непременным условием оказания дальнейшей финансовой помощи.
— Только ради того, старина, чтобы тебя не соблазнили? Мне и в голову не приходило, что ты настолько слаб, когда дело касается женщин. Разумеется, после твоей прошлогодней интрижки с Сильвией Вит мне следовало бы догадаться…
Вскочив на ноги и глядя на Бентворта недобро сузившимися глазами, Трейс перебил:
— На твоем месте, Бентворт, я бы не стал продолжать.
Над костром нависла угрожающая тишина и лишь после того, как Трейс круто развернулся на каблуках и исчез в темноте, Спенсер Бентворт собрался с духом и пробормотал:
— Похоже на то, что не все дикие животные бегают на четырех ногах!
Профессор Брэсфилд хмуро смотрел в направлении, куда исчез Тейлор.
— Вы уверены, что этот человек нужен в экспедиции? Я заметил, что возникло уже немало разногласий, в большинстве которых повинен именно он.
— Так вы замечаете не только камни и черепки, — заметил Бентворт. — А я уже начал было удивляться.
— Если иногда я и бываю увлечен работой, это не означает, что я не вижу, что происходит вокруг, мистер Бентворт! Моя дочь более чем в состоянии уберечь себя от большинства опасностей, хотя, думаю, ее решимость продолжать путешествие у всех вызывает некоторую досаду. Но если я не вижу в этом проблем, то я не могу понять, почему ее присутствие должно беспокоить кого-нибудь еще. — В голосе его зазвучали обвинительные нотки, и Бентворт слегка наклонился к нему.
— Баста, профессор! Никто больше не скажет и слова о том, стоит ли вашей чудесной дочери ехать с экспедицией. Я очень, однако, надеюсь, что вы знаете, что делаете. Даже для такого закаленного исследователя, как вы, это нелегкое предприятие.
— Я прекрасно это понимаю. И абсолютно убежден, что она выдержит. Это исключительная девушка.
Трейс Тейлор думал о Бетани с раздражением. «Упрямая твердолобая баба» было самым невинным определением применительно к ней, которое пришло ему на ум. Она считает себя бессмертной? Она думает, что никакие опасности ей не страшны и ничто не может причинить ей вреда? Ей надо было бы хорошенько всыпать, чтобы она начала хоть немножко соображать. Трейс с трудом удержал себя от осуществления этого намерения. Ругаясь про себя, Трейс стоял в темноте и прислушивался к звукам южноамериканской ночи. Он сделал все, что мог. Когда придет время, он ей об этом напомнит…
От ландшафтов, открывавшихся теперь путникам, захватывало дух. Причудливые деревеньки сменились рядами бесплодных скал, над которыми проплывали редкие облака. Дорога проходила по пустынной местности. Лишь безмолвные равнины и каменные стены окружали экспедицию. На некогда плодородных землях плоскогорий не было видно следов живой души.
Одинокая хижина, приютившая Бетани на ночь, дала возможность провести ночь в постели. Бетани, однако, не испытывала благодарности.
— Они держат в доме свиней, — пробормотала она.
Трейс покачал головой.
— Это гвинейские свиньи. Они совсем небольшие и занимают мало места. Кроме того, они довольно милы и забавны, вы не согласны?
— Они были бы милыми и забавными, если бы не лезли ко мне в постель. Если мне снова придется спать с одной такой маленькой жирной крысой, клянусь, я кину ее в кипящий котел!
Бетани почувствовала облегчение, когда путешественники добрались до деревушки более или менее солидных размеров. По прибытии в Айакучо она увидела высокие, тонкие шпили собора, контрастирующие с плоским рельефом. К своей великой радости, профессор выяснил, что в Айакучо находится старейшая колониальная постройка на территории Перу — монастырь Ла Мерсед. Ла Мерсед, церкви Святой Клары и Святого Франциска из Азиза, построенные в середине шестнадцатого века, были знамениты уникальным способом строительства.
— Это ничто по сравнению с тем, что нас еще ждет, — говорил Бентворт, пока они спускались по крутым узким улочкам по направлению к гостинице. — Так, рядовые современные постройки, а впереди — развалины инков.
— Я становлюсь нетерпеливым, — объявил Брэсфилд, — и хочу, чтобы мы уже были в Куско. Оттуда не так далеко до цели.
— Да, так говорил мистер Тейлор. Жаль, что я не смогу продолжить путешествие с вами. Боюсь, дела требуют моего присутствия в другом месте. — Улыбка Бентворта, сопровождающая эти слова, была обращена к Бетани.
Измученная кошмарным путешествием по разбитым дорогам, по мостам, ширина которых была едва достаточной для мулов, девушка смогла выдавить из себя лишь мимолетную улыбку. Почувствовав на себе взгляд Трейса, она с усилием заставила себя сесть прямо. Болезнь высоты, так мучившая ее, не обострялась с прежней силой, но, путешествуя без отдыха, она по-прежнему чувствовала себя не слишком хорошо. Может, они остановятся в Айакучо больше, чем на ночь? Она очень надеялась. Здесь в ее распоряжении будут сносные кровать и пища. И возможность отдохнуть.
Но ночью сон не приходил. Как и тогда, в Хуанкайо, она не могла заснуть и поднялась с жесткой и узкой кровати, чтобы выглянуть в окно. Эта комната не была достаточно удобной, но в ней был свой шарм. Во внутреннем дворике мелодично журчал каменистый фонтан, яркие ранние цветы оживляли камни, которыми был вымощен двор. Через просвет в тучах пробивался лунный свет, освещая ночное безлюдье. Бетани накинула на плечи халат и вышла наружу.