Мартиса кивнула и встала. Она поняла, что от Элайны ничего не добьешься — она видит только то, что хочет видеть. Но день действительно выдался прекрасный. Солнце вовсю светило через балконные двери. Однако даже сейчас, когда солнце согревало Мартисе лицо, она слышала ветер. Тот ветер, который вечно гуляет по коридорам замка. Стонет, плачет, хнычет… визжит.
Мартиса выбрала среди книг американский роман и села в кресло рядом с Элайной. Время шло. Сидя с книгой в руках, она думала, кого же из членов семьи Питер пытается защитить. А может быть, вовсе не их? Она закрыла глаза и откинулась на высокую мягкую спинку кресла. Может, ей не стоит бояться никого из членов семьи? Кого надо бояться, так это Роберта Макклауда, гиганта со шрамом на щеке и наглыми глазами. Вчера он видел, как она уезжает из замка, и предупреждал ее, чтобы она не ездила в лес. Должно быть, он был среди них. Он опасен. Мартиса чувствовала это всякий раз, когда оказывалась рядом с ним.
А еще есть самая большая опасность. Брайан. Виновен или нет, но он очень опасен. Он представляет собой самую большую опасность, с какой ей только доводилось сталкиваться. Брайан держит в руках не только ее жизнь, но и нечто большее — ее сердце и душу.
В середине дня Хогарт принес им чай и легкие бутерброды. Тут же он с радостью вручил Элайне букетик прекрасных полевых цветов, сказав, что нарвал их на вересковой пустоши. Когда он собрал пустые чашки и ушел, Элайна, смутившись, сказала:
— В последнее время мне удавалось собрать лишь немного цветов. Здесь почти не бывает настоящей осени, и зима наступает очень быстро. Я хочу положить эти цветы на могилу Мэри. Вы пойдете со мной?
— Конечно! — откликнулась Мартиса.
Они спустились в подвал по лестнице из главного зала, миновали часовню и пришли в самую современную часть склепа. Лишь только они вошли, Мартиса сразу увидела место, где обрушившаяся стена была заложена новыми кирпичами. От останков девушки, замурованной в стене, не осталось никаких следов, и ничто не напоминало о коридоре, ведущем в камеру пыток. Элайна проследила направление ее взгляда и заметила:
— Это было очень печальное открытие.
— Да, но все это произошло очень давно, в древние времена, — мягко сказала Мартиса.
Элайна встала на колени перед гробом Мэри и положила на могильную плиту свежие цветы.
— Да, наверное. Но Брюс так легко раздражается, когда заходит речь о легендах замка. Ведь он лэрд, и все слухи сходятся к нему. Лэрд от рождения предназначен на роль чудовища из этих легенд. Думаю, мы обязаны этим какому-то нашему жестокому предку. Или, быть может, дракон появился в истории нашей семьи вместе с принцессой Уэльской. Не знаю. — Она усмехнулась: — Однако женщины не носят на себе это клеймо, только мужчины из рода Кригэн. Но я рада, что Брюс приказал вывезти все эти инструменты из замка и что тело бедной девушки отправлено в Эдинбург, где о нем должным образом позаботятся.
— Да, — прошептала Мартиса.
Бедная девушка… Увы, история с девушкой вовсе не древняя.
Дожидаясь Элайну, Мартиса прислонилась к стене. Она думала, рассказал ли доктор Мактиг кому-то еще, кроме нее, что эту девушку убили недавно.
Рассказал ли Брайану?
Пока Элайна укладывала на могилу цветы, Мартиса скользнула взглядом по стенам склепа и посмотрела сквозь решетчатую дверь. Там был коридор, вход в который заложили кирпичами. И она была совершенно уверена, что видела еще один такой же коридор в ту ночь, когда сбежала из спальни Брайана и обнаружила, что в гробу лежит его близнец. Возможно, подземелье изобилует такими коридорами. Если так, они должны куда-то вести. Внезапно у Мартисы возникло непреодолимое желание уйти из склепа. Она подошла к Элайне и положила руки ей на плечи.
— Может, поднимемся наверх? — мягко спросила она.
Элайна посмотрела на нее и кивнула.
Когда они ушли из склепа, Мартиса подумала, что даже Элайна, казалось, нервничала. На лестнице, ведущей в главный зал, она помедлила и, передернув плечами, с дрожащей улыбкой сказала Мартисе:
— Я очень рада, что Брюс распорядился заложить эту стену!
— Я тоже, — согласилась Мартиса.
Но она снова спросила себя, сколько же еще таких коридоров в холодных стенах замка.
Элайна собиралась до обеда прилечь. Мартиса сказала, что последует ее примеру. Однако, как только Элайна ушла к себе, она переоделась в костюм для верховой езды и направилась в конюшню. Она собиралась поехать в деревню и повидаться с доктором Мактигом. Придя в конюшню, Мартиса позвала Джеми. Из тени бесшумно возник мужской силуэт. Но это был не паренек конюх, а Роберт Макклауд. Он загородил ей проход к стойлам с лошадьми. Мартиса помедлила. Макклауд стоял, скрестив руки на груди, и улыбался — как ей показалось, самодовольно. Она обратилась к конюху вежливо, но с оттенком превосходства в голосе: