- Не беспокойся, — сказала она, смеясь и подмигивая Хоресу, — я не сделала ничего противозаконного.
- Но, Брук...
Брук прервала его и повернулась к пастору.
- Итак, я считаю, что, в любом случае, у нас достаточно для того, чтобы начать работу над окнами.
Хорес одобрительно улыбнулся и покачал головой.
- Это должно утихомирить Абби.
Брук рассмеялась, затем взглянула на Ника.
- Брук, я должен знать, где ты взяла деньги, — сказал он тихо.
Улыбка Брук исчезла.
- Мы поговорим об этом через минуту, — сказала она, вновь улыбнувшись, протянула руку Хоресу, — давайте прогуляемся, пастор.
Ник смотрел, как она уходит с Хоресом, затем подозрительно взглянул на Рокси, безмолвно стоявшую у самой двери.
- Что она сделала, Рокси? — спросил он шепотом, — где она их достала?
Девушка покачала головой и сказала:
- Она сама должна сказать. Это не мое дело.
Ее уклончивость ударила его прямо в сердце.
- Брук ее продала, — его голос был слабым, как будто правда лишила его дыхания, — она продала «Бесконечность», не так ли?
Рокси стояла без движения, и Ник подошел к ней, заставляя ее ответить.
- Она это сделала?
- Ей пришлось.
- Я так и знал! — воскликнул он. — Как она могла это сделать? Как она могла, когда я ей сказал, что достану деньги?
Он швырнул банковскую книжку и проскочил мимо Рокси, в холл, минуя строителей, работавших в церкви. Он ходил взад и вперед перед дверью, наблюдая через окно за тем, когда уедет пастор. Как только Брук осталась одна, он бросился к ней на стоянку.
- Ты продала ее, — закричал Ник, бросаясь к ней, — как ты могла так поступить?..
Она смутилась.
- Ник, подожди минуту, — сказала она, делая шаг к нему, — я сделала то, что должна была сделать. Нам нужны были деньги, и теперь они у нас есть!
- Я же говорил тебе, что смогу достать деньги. Ты не должна была поступать так необдуманно.
Он сердито зашагал к своему старому «Бьюику», и открыл дверцу машины.
- Ник, куда ты? — крикнула Брук.
Он хлопнул дверцей и завел двигатель. Прежде чем она смогла остановить его, он покинул стоянку.
Глава 40
Брук прождала в церкви Святой Марии целый день, надеясь, что Ник вернется, но когда темнота, в конце концов, поглотила старую церковь, вторгнувшись в мастерскую и вызывая в ней еще большее чувство одиночества, она поняла, что он не собирался возвращаться.
Куда он уехал?
Брук собралась ехать домой, но не могла вынести мысли о встрече с родителями, об их расспросах и вопросительных взглядах. Она часто звонила Нику домой сегодня, но его не было дома. Он носился где-то со своим гневом, своей болью... но почему продажа скульптуры так рассердила его, она не могла понять...
Все возвращалось всегда к той скульптуре. Подобно магниту, она притягивала их друг к другу, но могла и оттолкнуть. Как что-то столь прекрасное могло причинить такую горечь?
Она тихо шла по церкви, молясь и искренне желая, чтобы Ник появился прежде, чем она уйдет, и чтобы он сказал Брук, что понял ее поступок и ценит ее жертву.
- Почему бы тебе просто не поехать выкупить ее?
Она обернулась и увидела Рокси, стоявшую у двери и наблюдающую за тем, как она ходила.
- Я не могу, — ответила Брук, — нам нужны деньги на окна.
- Должен быть другой путь заполучить их, — произнесла она, — Ник, безусловно, знает его.
- Другой путь, — прошептала она, качая головой, — хотела бы я знать, какой.
Она подумала о прошлой ночи, когда они согласились закончить окна бесплатно, и он сказал ей, что достанет деньги. Сегодня ее поспешность, казалось, причинила ему большую боль, чем продажа скульптуры. Может быть, дело в этом?
— Выкупить ее, — произнесла Брук снова, и улыбка медленно появилась на ее губах, когда она устало взглянула на Рокси, — я так и сделаю.
Глава 41
Ник прислонился к «дюсенбергу» и стал так, чтобы ветер с реки теребил его волосы.
Ник слышал смех дедушки, будто бы он сидел возле него.
«Женщины, — когда-то сказал он Нику, — как только ты начинаешь думать, что понимаешь их, они совершают неожиданные поступки».
Ник встряхнул головой, чтобы избавиться от звучащего голоса, и взглянул на машину, которая была самым большим предметом его гордости с того самого времени, как он смог водить ее. Он чувствовал дедушку в каждой детали, начиная от золотистых покрышек и заканчивая кожаными сидениями. Дедушку, который верил в него и показал ему всю правду, кроме цены, которую она стоит. Его дедушку, который посеял в нем семя веры.