Замешательство Николасв усилилось. Барнард явно был чем-то сильно расстроен, ругался с Ханной, и та сейчас изо всех сил старалась его утешить. Смысл происходящего был Николасу совершенно непонятен. А тут еще здоровяк Джим сидел на нижней ступеньке лестницы и рыдал, как маленький ребенок. Николас не знал, как и поступить. Выскользнуть незаметно на улицу и отложить все до следующего раза? Потребовать объяснений?
Утром инцидент с Шарлоттой, сейчас эта совершенно непонятная домашняя свара. Что за день! В этот момент с улицы вошла Элли и невольно избавила его от необходимости на что-то решиться. На какой-то миг непонятный скандал и рыдающие взрослые мужчины были забыты. Николас мог только смотреть. Это началось с того дня, когда он в первый раз увидел ее. Опять это странное стеснение в груди. И дрожь, прошедшая по его телу.
Она стояла на пороге, стройная, гордая и бесстрашная. Как всегда, вызывающе упрямая. И умопомрачительно красивая. На ней опять было зеленое платье, которое большинство женщин сочли бы простоватым. Но Элиот Синклер оно на удивление шло, элегантно и мягко подчеркивая линии ее стройной фигуры. «И опять в одной из своих шляпок!» — с веселым удивлением подумал Николас.
— Элли, — неожиданно для себя ласково произнес он, сощурившись от нахлынувшего чувства.
Но если она и обратила внимание на его тон, то не подала виду. Элли оглядела немую сцену — Барнарда, Ханну, Джима — и медленно повернулась к Николасу.
— Что вы натворили на этот раз? — требовательно спросила она, вызывающе уперев руки в бока. Николас подобрался и еще больше помрачнел:
— Боюсь, мисс Синклер, вы пришли к поспешному выводу. Я не сделал ничего.
— Конечно, вы ничего не сделали, — язвительно воскликнула она. — Не сомневаюсь, что вы вторглись сюда с вашими очередными предложениями и тут же перешли к угрозам.
— Я никогда никому здесь не угрожал, — сжал губы Николас.
— В таком случае я королева английская.
— Вы что, обвиняете меня во лжи, мисс Синклер? — бросил на нее угрожающий взгляд Николас.
— Почему же тогда Барнард в таком состоянии? — не по-женски резко бросила в ответ Элли.
Николас скользнул взглядом по лицу Барнарда, чувствуя непривычное желание оправдаться:
— На секунду он, кажется, принял меня за какого-то Мартина.
Элли охнула, сдернула с головы шляпку, резко развернулась на каблуках и устремилась в дальний угол.
Николас наблюдал, как она утешала Барнарда, успокаивала Ханну, убеждая, что в такую чудную погоду самое время выйти на улицу и немного прогуляться. Потом подошла к Джиму, который все еще сидел на ступеньке и продолжал всхлипывать. Она присела рядом с ним, нимало не заботясь, что ее платье может помяться, и обняла юношу за плечи:
— Джим, успокойся, все в порядке.
— Нет! Все такие сердитые!
— Да никто здесь не сердится, что ты!
— Вон Барнард так кричал…
— Но ты же знаешь Барнарда, правда? Он известный пустозвон, лишь бы пошуметь.
Николас все смотрел и смотрел как загипнотизированный. И все больше и больше смягчался. Как если бы она говорила именно с ним , а не с другими , улыбалась именно ему.
— Если бы он не орал, то перестал бы быть нашим Барнардом! — весело воскликнула Элли. — Ты можешь себе представить тихого Барнарда?
Джим посмотрел на Элли полными слез глазами:
— Нет. Наверное, нет. — Он вытер глаза рукавом рубашки. — Но, Элли, все равно он был такой злой!
Неожиданно Николас заметил, как плечи ее чуть поникли, словно вдруг приняли на себя все тяготы этого мира. Не задумываясь, он вмешался в разговор:
— Послушай, Джим… — Дрейк кашлянул, судорожно подбирая слова. — Совсем забыл тебе сказать… — И тут его озарило. — Шарлотта спрашивала про тебя.
— Шарлотта… Спрашивала про меня?
— Да. И просила передать тебе привет.
— Правда? — просиял Джим.
— Правда, — подтвердил Николас, тайно радуясь результату.
— Вот здорово! А она сможет прийти сюда поиграть? — Джим повернулся к Элли: — Шарлотте можно прийти к нам поиграть?
— Посмотрим. А сейчас почему бы тебе не пойти на улицу вместе с Ханной и Барнардом? — помолчав, спокойно сказала Элли.
— Ты обещаешь, что подумаешь об этом?
— Обещаю, Джим, — ласково ответила она, Джим неуклюже поднялся на ноги.
— Мистер Дрейк, передайте Шарлотте от меня привет, — обернулся он на пороге, и в следующий миг дверь за ним захлопнулась.
Как только они остались одни, Элли резко повернулась к Николасу:
— Теперь вы видите, что наделали!
Николас ожидал выражения облегчения, благодарности, может быть, даже и ласковой улыбки — но только не этого.
— Я, конечно, достоин всяческого порицания за свару между вашими пансионерами, к которой не имел ни малейшего отношения, и за то, что всего лишь вернул улыбку на лицо Джима.
— Заставив его поверить в то, чего никогда не будет!
— А кто это сказал, что этого не будет? — саркастически приподнял темную бровь Николас.
— Я сказала, — ответила Элли, поджимая губы и находя спасение в гневе. У нее не было настроения соблюдать светские условности. Она злилась на то, что всякий раз, когда видела этого человека, чувствовала пробегающий вдоль спины непонятный холодок. Кроме того, она действительно расстроилась из-за Барнарда, из-за Ханны и даже из-за Джима. Вдобавок ее ждал большой заказ на шляпки. Надо было оплатить новые счета. Так что вести пустопорожние разговоры с лицами, подобными Николасу Дрейку, у нее просто-напросто не было времени.
— Зачем вы пришли?
— Что? — переспросил он, и в его глазах зажглись насмешливые огоньки. — А как же чай с пирожными? Или хотя бы с печеньем?
— Ваш юмор, мистер Дрейк, как-то до меня не доходит.
— Очень и очень жаль. Но если вы хотите перейти к делам, давайте ими и займемся. Я пришел, чтобы обсудить условия продажи вашего дома.
— Вам одного раза недостаточно? — саркастически поинтересовалась девушка.