Та была не горячая на ощупь, и вокруг меня больше ничего не рухнуло, поэтому я отбросил доску в сторону и схватил другую.
Работа шла медленно. Джессика, молча, стала помогать, начав с другого угла. Мы копались в обломках, прорывая путь к области, где каморка, и все это время то, что было внутри, пульсировало в ожидании.
Уже наступила ночь, когда мы добрались до сундука. Тяжелый и деревянный, как и описывала Джессика, с железными ручками и замком размером с хомяка. Я толкнул его ботинком.
— Не могу поверить, что он не поврежден, — пробормотала Джессика.
Я начал кивать, потом остановился. Почему-то это вовсе не было сюрпризом, хотя дерево должно было сгореть. Это не показалось странным.
Не после всего, что мы пережили.
Схватившись вдвоем за ручки сундука, мы понесли его к машине. Он не был тяжелым. Но мы оба ощущали его важность.
И когда я решил проверить замок, тот распахнулся, словно он никогда не был заперт.
— Может, огонь ослабил его, — предположила Джессика, но мы оба понимали, что это не так.
Дрожащими пальцами я открыл крышку.
Дно сундука было заполнено длинным жестким сеном, затхлый запах которого знаком даже городскому системному администратору вроде меня. Не было другой обивки, только деревянные стены и внутренние железные полосы.
На сене лежал меч.
Лезвие было в два фута длиной, обоюдоострое и с кровавой бороздкой посередине. Рукоять простая и практичная, с несколькими дюймами выступающего металла над ручкой, которая в свою очередь обтянута коричневой кожей. Навершие, искусно выкованное кузнецом, представляло собой богато украшенный восьмиугольник с чем-то похожим на кельтский крест внутри.
Меч пульсировал, требуя, чтобы я поднял его, и, прежде чем я успел подумать о чем-то еще, я сделал это.
Рукоять ощущалась идеально в моей руке, вес в самый раз. Я поднял его, чтобы показать Джессике, и ее глаза расширились.
— Что там за сияние?
Она имела в виду зеленый свет на рукояти. Я почувствовал кожей выступ, поэтому, удерживая лезвие другой рукой, осторожно перевернул меч.
Внутри рукояти были вертикально расположены шесть драгоценных камней.
Прямоугольный изумруд.
Круглый сапфир.
Каплевидный рубин.
Овальный оникс.
Треугольный аметист.
А наверху — квадратный бриллиант.
Но изумруд светился один, излучая свет, которым не обладали другие.
Изумруд. Как тотем. Вроде моего. Или дракона.
— Шесть драгоценных камней, — прошептал я. — Шесть братьев, — я знал это, как и дракон.
— Что это значит? — спросила Джессика.
А вот этого я не знал. У меня были некоторые идеи, но я только осознавал ценность этого меча. Должен был сделать все, что в моих силах, чтобы сохранить его в безопасности.
Держа меч, как новорожденного ребенка, я аккуратно положил его обратно в сундук и закрыл крышку. Не сказав ни слова, Джессика помогла мне поднять наш трофей в багажник машины.
— Не знаю, как ты, а я просто умираю с голоду.
Я прошел по поляне до того места, где превратился в грифона и где находились разорванные остатки джинсов и рубашки. В кармане нашел бумажник и мобильный телефон и переместил их в штаны, что были на мне.
Джессика улыбнулась.
— Я бы поела.
Глава 29
Джессика
Мы молча ехали по заброшенной Луизианской дороге.
Спокойная, счастливая тишина.
Наша победа была практически разочарованием, поскольку дракон и его больная подружка смогли уйти. Мысль, что они все еще где-то там, готовые попытаться убить Итана, терзала меня в глубине души. Но Итану было все равно, так что я не говорила об этом.
Победа была победой, даже если она была вот такой.
Потребовалось полчаса, чтобы доехать до ближайшего города с Motel 6. Мы заказали три комбинированных блюда — да, да, верно, три, вот как чертовски мы голодны — из Waffle House по соседству, и взяли их в наш крошечный номер за 45 долларов за ночь.
Мы съели половину, прежде чем достаточно насытились, чтобы говорить.
— Знаешь, было бы более полезно, если бы в сундуке была базука, — сказала я с беконом во рту. — Мечи не совсем современное оружие в 2018 году. Просто к сведению.
Это вызвало улыбку на лице Итана, и это зрелище наполнило меня радостью.
— Он все еще там, — сказал Итан, но улыбка не исчезла. — Я чувствую его так же, как мог раньше.
— Может ли он превратиться в дракона? После того, как ты взорвал его изумрудный ошейник, или как это называется?