— Неплохо… — меня таки передёрнуло. Слишком живое воображение — иногда тоже недостаток. Надо будет позаимствовать идейку для кошмаров… отдельных особо солнцезадых личностей. Ибо нехуфиг.
— Ари… — слабым голосом позвала кобылка на кровати.
— Здесь я, — королева метнулась к ней.
— Мне уже лучше… только я себя как-то странно чувствую. И пить хочу…
— Ха, было бы странно, если б не странно, — усмехнулась расслабившаяся наконец Арахна, осторожно поднося сестре стакан. — Луна тут на тебе опробовала изобретение Старсвирла Бородатого, чтоб его борода не лысела вовеки. С небольшими, э… совместными дополнениями. Так что ты теперь, ну… не очень чейнджлинг… или даже очень не чейнджлинг, в смысле…
— Тпру. — Я забрала опустевший стакан и сняла магией со стены зеркало. — Ты её только нервируешь. Вот, смотри сама.
Розовая аликорнесса вытаращила глаза в зеркало, потом начала себя ощупывать.
— Эт-то как?!
— Ну вот так, — я села на край постели. Кстати, тоже розовой, как и вся прочая обстановка вкупе с горшками на подоконнике открытого окна и цветами. Здешние жители явно поголовно страдали избытком обстоятельности. — Здешняя магия и так хреново влияет на вашу, да ещё и магический иммунитет к превращениям… пришлось идти с козыря. То, от чего не мог вылечиться чейнджлинг, не проблема для аликорна. Пусть даже и с моей помощью.
— Аликорн… Я?! А как же… — кобылка как-то робко посмотрела на лучащуюся довольством сестру. Та закатила глаза, что-то уловив по связи, оскалилась и припечатала:
— Дура! И не лечишься… Какая разница, как ты выглядишь? Думаешь, мне было бы легче, останься ты гордым и дохлым чейнджлингом? Не говоря о том, что если б наша ненормальная семейка лишилась единственной нормальной кобылы… да мы друг дружку попереубиваем! Останется одна Вилли, чахнущая в библиотеке над любовными романами.
— Она что, их теперь читает? — изумилась Стелла, даже привстав.
— Как и подобает старой деве, — коньстатировал Глас Свыше.
— Лучше бы кота завела, пока шарики за ролики вконец не заехали, — я затворила окно и задёрнула розовые занавески, ибо снаружи становилось слишком прохладно.
— Или опоссума, — коварно заметила шиза.
— Ой, не напоминай мне те комиксы… встречу авторов — превращу в канделябры! — меня перекосило. — Хоть какой толк будет от «светочей разума»…
— Ну, что-то она в мой последний визит прятала под справочником заклинаний… который читала вверх ногами. — Арахна тем временем весело пожала плечами.
Стелла засмеялась и тут же охнула, схватившись за бок.
— Так, хватит, — я вмешалась и уложила её обратно на розовые подушки. — Вечер семейных воспоминаний на сегодня объявляю закрытым. Тебе нужен покой. Ещё успеете. А сейчас Ари надо прибраться на лестнице.
— Э?! — удивилась королева, которую я подтолкнула к розовой двери.
— Сейчас объясню, но не при ней, — прошипела я ей в ухо и выпихнула Арахну в коридор. Обернулась. — Я мигом вернусь, только выдам ей лопату… в смысле, швабру.
— Луна… — розовая кобылка серьёзно посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.
— Да?
— Спасибо.
— Пожалуйста, — столь же серьёзно ответила я и вышла. В самом деле, пора уже тут прибраться.
Глава десятая, в которой приходит чрезвычайная и полномочная почта, едят кашку и сетуют на коррупцию
— Ложечку за маму… — Арахна прицелилась столовым прибором.
— Нет, ну как они могли, Ари?.. Ам! — гневно сопящая Стелла едва не откусила у ложки коковку.
— Молча. Открывай ротик. Ложечку за сестру… — королева терпеливо зачерпнула кашу.
— Ам… Я для них всё, а они!.. Не хочу больше! — Стелла отвернулась.
— Каши или править страной? — уточнила Ари, заходя с другой стороны.
— И то и другое! — насупленная кобылка скрестила лапки на груди, пыхтя розовым чайничком.
— Ну, не правь. — флегматично пожала плечами Арахна, соблазняюще водя ложкой перед её носом. — Охочих и так хватит. А кашку давай, ешь. Тебе надо кушать. Ложечку за Луну…
— Ну если только за Луну… — Стелла покосилась на меня, лениво греющуюся у окошка, и открыла рот. — Ам. А этот паразит!..
— Можешь гордиться, твоим именем уже чейнджлингов воспитывают.
— Вот не знаю, гордиться или пугаться… — шевелиться было лениво. Всё-таки вымоталась я преизрядно.