Стелла засмеялась и тут же охнула, схватившись за бок.
— Так, хватит, — я вмешалась и уложила её обратно на розовые подушки. — Вечер семейных воспоминаний на сегодня объявляю закрытым. Тебе нужен покой. Ещё успеете. А сейчас Ари надо прибраться на лестнице.
— Э?! — удивилась королева, которую я подтолкнула к розовой двери.
— Сейчас объясню, но не при ней, — прошипела я ей в ухо и выпихнула Арахну в коридор. Обернулась. — Я мигом вернусь, только выдам ей лопату… в смысле, швабру.
— Луна… — розовая кобылка серьёзно посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.
— Да?
— Спасибо.
— Пожалуйста, — столь же серьёзно ответила я и вышла. В самом деле, пора уже тут прибраться.
Глава десятая, в которой приходит чрезвычайная и полномочная почта, едят кашку и сетуют на коррупцию
— Ложечку за маму… — Арахна прицелилась столовым прибором.
— Нет, ну как они могли, Ари?.. Ам! — гневно сопящая Стелла едва не откусила у ложки коковку.
— Молча. Открывай ротик. Ложечку за сестру… — королева терпеливо зачерпнула кашу.
— Ам… Я для них всё, а они!.. Не хочу больше! — Стелла отвернулась.
— Каши или править страной? — уточнила Ари, заходя с другой стороны.
— И то и другое! — насупленная кобылка скрестила лапки на груди, пыхтя розовым чайничком.
— Ну, не правь. — флегматично пожала плечами Арахна, соблазняюще водя ложкой перед её носом. — Охочих и так хватит. А кашку давай, ешь. Тебе надо кушать. Ложечку за Луну…
— Ну если только за Луну… — Стелла покосилась на меня, лениво греющуюся у окошка, и открыла рот. — Ам. А этот паразит!..
— Можешь гордиться, твоим именем уже чейнджлингов воспитывают.
— Вот не знаю, гордиться или пугаться… — шевелиться было лениво. Всё-таки вымоталась я преизрядно.
— Гордиться, ессно! — с интонацией «пора захватывать мир!» заявила шиза. — Пугаются пусть другие. Вернёшься, установишь Лунную Тиранию от моря до моря с таким-то авторитетом, потом упразднишь институт управления как таковой, станешь анонимной неизвестной тираншей, внедришь кошмарно-сомниумную прокрустику и воцаришься на века, почивая на лаврах…
— Тьфу на тебя. — Меня аж передёрнуло. — Было уже… похожее. С Дискордом куда легче было управиться. Даже вспоминать не хочется.
— Извини. — Глас посерьёзнел. — Кстати про «управиться». Вон, глянь.
— Кагги-Карр? — я шагнула к окну. Продолжающая ворчать Стелла отвлеклась на мой возглас, и Ари, воспользовавшись моментом, ловко впихнула в неё три ложки каши подряд, удостоившись обиженного мычания сестрички.
— Здоррово, Луна! — упыханная ворона плюхнулась на подоконник. — Ну ты и горразда бегать, еле нашла… Вижу, ты врремени даром не теряла. Даже у Стеллы нашла приключений? Прредставишь нас?
— Рада тебя видеть, — я с улыбкой обвела крылом компанию, переставшую поедать манную кашку и возмущаться придворной коррупцией. — Это моя подруга Ари… королева чейнджлингов. Правда, её подданные проживают далеко, а она сейчас… в творческом отпуске.
— Очень творческом, — пробурчала упомянутая особа, изобразив натянутую улыбку и кивнув. — Приятно, эм… познакомиться.
— Ваше величество, — ворона поклонилась.
— Без титулов, прошу, — Ари аристократично сморщила нос. — Мы здесь неофициально, и обстановка не располагает.
— Ну а это, — я старательно сделала серьёзное лицо, — великая волшебница Стелла, правительница этой страны.
— Чего?! — ворона, собравшаяся было раскланяться и с ней, зависла с разинутым клювом. — Ты что, превратила Стеллу в лошадь? То бишь в этого, аликорна?
— Нет, уважаемая Кагги-Карр, я и раньше была ло… то есть че… э, аликорной, — чуть запнулась Стелла. — Просто я носила другой облик. Чтобы подданным было спокойнее.
— Ну… ладно, — ворона встряхнулась, с сомнением покосившись на мою невинную физиомордию. — Хотя я уверена, что без Луны здесь не обошлось. От неё вся Волшебная Страна уже пошла плясом!
— Чего?! А причём тут я? — я опешила от внезапности наезда.
— А она неплохо успела тебя изучить, а? — Глас Свыше источал ехидство.
— Да я сама невинность! — возмутилось моё высочество. — Это всё гнусный поклёп некоторых сочинителей, злокозненно выдумывающих всякие байки! Не шалю, никого не трогаю, даже примусы починяю, и не надо мне тут вот этого вот!
— Хорошо сказано, — хихикнула Арахна, с аппетитом доедающая стеллину кашу. — Плясом — самое оно.
— Да я… да вы… да они сами!.. Ай, ну вас! — принцесса изволили надуться.
Стелла лишь мягко улыбнулась, глядя на моё негодование.
— Так, у меня тут ещё новости… — ворона, прекратив хихикать, приосанилась. — Во-первых, я теперрь советник Урфина Первого, короля Изумрудной Страны. Со вчерашнего дня король Урфин воцарился в Изумрудном Городе при всеобщем народном ликовании и одном недовольном привратнике, коего выпнули из города сапогом под зад вместе с коллекцией зелёных очков за антиправительственную агитацию, массовый многолетний обман населения и контрабанду помады для волос, гребешков из натуральной черепахи и алкоголя.
— Мои поздравления… — только и смогла сказать я под ликующий вопль и хохот шизы.
— Ух ты, классный прыжок карьеры, — оценила Арахна. — Твой приятель времени терять не любит, как я погляжу.
— Даже слишком…
Стелла тоже поздравила Кагги-Карр и впала было в некоторую правительственную задумчивость, но ей не дали в неё углубиться.
— И ещё я теперрь чрезвычайный и полномочный посол, у меня тут… — ворона порылась под крылом и добыла маленький свиток.
Клюнула печать, та разлетелась, и Кагги-Карр, перепорхнув на столик у кровати, передала Стелле резко увеличившийся документ. — Послание от короля Урфина с заверениями о дружбе, желании сотрудничать и все такое прочее.
Стелла углубилась в изучение свитка, а Кагги-Карр взялась за меня.
— Тебе срразу два письма! — она выудила два конвертика и увеличила, расклевав печати. Поймав мой заинтересованный взгляд, пояснила: — Король Урфин в своей мудрости и по совету Страшилы договорился с Виллиной, и та ему свою ученицу выделила в придворные маги.
— У Вилли есть ученица? — изумилась Арахна.
— Ну да, несколько лет тому к Жевунам попала маленькая девочка, Гингема чего-то там напортачила с чарами, не бросать же было кроху, а способности у неё были. Вещи летали и всё такое, карр. Вот Виллина и взяла её к себе. Она еле и имя-то своё знала — Элли. Тоже книжки любит до умопомрачения, теперь из библиотеки Гудвина не вылазит. Так о чём я?.. Ах да, письма же.
Кагги-Карр вернулась к конвертам.