— Спасибо за столь содержательную лекцию, — саркастически откликнулся Гаррет.
Она лишь раздосадованно махнула на него рукой.
— Не дуйся. — Он по-мальчишески потрепал девушку по плечу. — Пошли гнать стадо на пастбище.
Это произошло стремительно.
Они едва успели сказать друг другу несколько слов. И, пожалуй, первый раз в своей жизни Гаррет действительно не понимал, что происходит. Но он помнил взгляд Килин тогда, за столом. Она сияла счастьем не меньше, чем его дочь, которой было позволено поехать в столицу.
Наверное, в этот момент ему стала по-настоящему близка эта городская девушка.
А когда она стала оправдываться перед ним за то, что приняла предложение Дэрмота поужинать в семейном кругу, Гаррет усовестился. Он почувствовал себя виноватым в том, что это сияние счастья покинуло такое красивое и бесконечно милое лицо.
Гаррет гнал свое стадо на выпас. Он не мог наблюдать за Килин, но знал, что она делает все верно, в точности, как он ее проинструктировал. Он был в этом абсолютно уверен. И поэтому просто думал о ней.
— Килин, достаточно! — крикнул Гаррет, но шум мотора поглотил его крик. — Килин! — до предела напряг он свои связки.
От неожиданности она резко дернула руль. Трактор, сорвавшись с колеи в канаву, накренился, и от сильного толчка Килин выпала из кабины.
Это произошло стремительно...
Это невозможно было ни предусмотреть, ни предположить. Чистая случайность.
Сердце Гаррета обмерло. Он бросился через все поле к ней. Еще не добежав, он уже мог видеть, как девушка пытается подняться, но вновь падает. Ужас наполнил все его существо.
— Что же такое ты творишь, несчастная девчонка! — накричал он на нее, оказавшись рядом.
Килин сидела на сырой земле в своих красивых джинсовых брючках, с потешными цветочными «веллингтонами» на ногах. Напуганная и бледная, она развела руками и, сдерживая дрожание голоса, произнесла:
— Да я в полном порядке. Спасибо, что поинтересовался.
Гаррет кинулся к девушке, сжал ее плечи и, заглянув в глаза, шепотом проговорил:
— Ты не поранилась? Никак не пострадала?
— Если не считать мою уязвленную гордость, — отшутилась Килин.
— Плевать мне на твою чертову гордость. Все ли кости целы?
— Кости целы.
Он лишь недоверчиво нахмурился и стал пристрастно осматривать и ощупывать ее.
— Прекрати! — рассмеялась, словно от щекотки, Килин. — Я в порядке.
— Я должен убедиться. — Он продолжал ощупывать ее.
— Я не шучу, — хохотала Килин. — Ты смущаешь меня. Прекрати немедленно. Я тебя уверяю, что я ничего не повредила. Проверь лучше свой трактор.
Гаррет внял ее уверениям, поднялся на ноги, отряхнулся и, строго посмотрев на Килин, подал ей руку, чтобы помочь встать.
Девушка обхватила его кисть. Поднимаясь, Килин вдруг пронзительно вскрикнула и обхватила свободной рукой голень.
— Значит, ничего не повредила?
— Это ерунда. Пустяк. — Она чуть поджала больную ногу.
Гаррет присел и ощупал больное место. Килин еще раз вскрикнула.
— Понятно, — недовольно произнес он.
— Это пустяк, — повторила Килин нарочито бодро. — Скоро пройдет.
Припрыгивая на одной ноге и кряхтя от боли, девушка двинулась в сторону дома.
— Куда собралась? — насмешливо наблюдая за ее мучениями, спросил Гаррет.
— А что?
— Далеко ты так не уйдешь.
— Не имеет значения. Я всего лишь потянула связку. Ничего, перетерплю. Главное, нет перелома.
— Вам виднее, доктор О’Доннелл. Но я предпочитаю выслушать мнение квалифицированного медика. Обопрись на меня.
Она отрицательно покачала головой.
— Килин, обопрись на меня!
Девушка нехотя подчинилась, наблюдая за Гарретом боковым зрением.
— Доведу тебя до дому и вернусь к трактору.
Килин предполагала, что сейчас Гаррет проклинает тот миг, когда дал Дэрмоту уговорить себя и взял Килин в поле. На самом же деле Гаррет не мог опомниться от страха за ее жизнь, который испытал, когда бежал к ней на помощь. И гневные окрики были прямым следствием этого страха.
— Сам я очень упрямый, — неожиданно признался Гаррет. — И не терплю, когда другие, такие же упрямые, перечат мне.