Прошло два года, прежде чем моим людям удалось разузнать, что несколько таких камней хранилось у одной из жриц, изредка путешествующей в Вельмар, навестить дочерей и внуков.
Я пошел на преступление ради друга - приказал убить ее и выкрасть камни. Я ужасно скорбел об этом, но сила, заставляющая меня помочь моему спасителю, была сильнее страха перед Единым.
Увы, это не помогло Серилису. Когда мои люди прибыли с камнем, последний из Великих магов - умер. Я исполнил его желание и сжег тело. Проклятый камень остался в тайной комнате, вместе с записями мага, которые он повелел укрыть внутри особого сундучка. Серилис верил, что когда-нибудь вражда между магами и другими народами прекратится, и Амиррэ снова позволит добывать свои камни в мирных целях. И тогда эти записи снова принесут пользу.
Дальше шла пустая болтовня.
Аргалис закрыл книгу дрожащими руками. Тело, охваченное жаром, требовало воздуха. Он кинулся открывать узкие ставни, те отказывались поддаваться. Он заколотил по ним, не понимая, что творит. Мир закружился перед глазами, ноги безвольно подкосились.
Вбежавшие на шум стражники увидели его безумно смеющимся, осевшим под окном. Они не решились вмешаться и позвали графа, который прибежал очень скоро.
Тимир приблизился к нему с опаской, и настороженно что-то спросил.
Аргалис видел его, но не слышал. Сидел на полу, уставившись на стеллажи напротив себя, и понимал, что мог и двести лет потратить на поиски, но так и не найти ответов. А они хранились здесь, в замке Корка. Он мог завершить задание и получить книги, которые оказались бы ненужным хламом.
Он внезапно осознал, что выходка Мэл помогла ему отыскать то, о чем он мечтал все это время. Правда, ценой жизни Фелзара. От этого стало не по себе.
Граф хорошенько тряхнул его и повторил вопрос, прежде чем Аргалис опомнился и услышал его. Он спрашивал, все ли с ним в порядке.
- Я просто вспомнил о Фелзаре, - солгал Аргалис. Он не желал, что бы Тимир знал, какая ценность хранится в его замке. - И почувствовал себя так погано, когда понял, что он погиб из-за меня…
- Ты тут не причем, Аргалис. Разве ты напал на моего племянника?
- Нет, но …
- Ты убил своего друга?
- Нет.
- Тогда забудь об этом. Он мертв и ты ничего не изменишь. Только свихнешься от навязчивых мыслей. Знаешь, что… ступай-ка ты спать, а завтра продолжишь. Тебе нужно успокоиться и поесть.
-Я не хочу есть.
- Тогда идем, я проведу тебя в твою комнату.
Аргалис не сопротивлялся. Понимал, что впечатления слишком давят на него. Он просто обязан был выспаться.
Глава 25. Просьба к Амиррэ
Гиблый лес не оправдывал свое название: ветер неустанно шелестел золотистыми листьями и поскрипывал крючковатыми, напоминающими когти ветвями, воронье распевало отвратным голосом, а заяц шустро рассекал между кустов.
Дорога, пересекающая сердце чащобы, не часто принимала путников: колея выделялась неуверенно и почти целиком укрылась опавшими листьями, следы от копыт едва проглядывались.
Мэлистра ехала по ней не случайно. Намеренно держалась в стороне от городов и селений, выбирая наиболее безлюдные маршруты. Лишь однажды свернула в небольшую деревушку - сменила прихотливого боевого коня на скромную, но шуструю кобылку.
Лесная дорога вела к свободному городу – Милиду. А там сутки пути до пограничного Реглина и здравствуй Вельмар! Где ее никто не достанет, откуда она спокойно доберется до Верне и обнимет Вереша.
Чертов Страж!
Всю дорогу Мэл думала о нем и этой амиррской дряни, позабыв про усталость. Ревность. Знакомое чувство. Когда-то она ревновала отца к матери. Мэл боялась себе в этом признаться, но радовалась ее смерти. Надеялась, что отец посвятит себя только дочери. Но даже тогда он выбрал эту белобрысую бриденку.
- Вереш другой, он меня не променяет ни эту шлюху, - размышляла палачка вслух. – До чего же ты опустилась, Мэл? Ты накручиваешь себя. Он обещал дождаться твоего решения, а Стражи держат слово. – Кожаные поводья мерзко скрипнули под ее рукой. – Не будь дурой. Еще он обещал переспать с ней…